Как раз в эту минуту к этажу подошла кабина. Двери автоматически раскрылись. В кабине находилась тележка с раненым забинтованным омоновцем и две молодые медсестры.

— Посторонитесь, пожалуйста, — сказала майору одна из них.

— Всем оставаться на местах, — злобно процедил одержимый, заталкивая медсестру обратно в кабину и проходя туда сам. — Отошли к стене! — приказал он, наставив на женщин автомат.

Те ошеломлённо выполнили приказ.

Двери за спиной одержимого автоматически закрылись. Он нажал на кнопку седьмого этажа. Лифт стронулся с места, и он сразу нажал на "стоп". Кабина встала между этажами.

— Попались, цыпочки, — глухим утробным голосом, кривясь, проговорил одержимый. — А ну-ка быстро разделись!

Он сбросил раненого с тележки и велел женщинам взобраться на неё, свесив ноги.

— Хороши бабёнки! — удовлетворённо скалясь, он похлопал их по голым ляжкам.

Он насиловал не торопясь, минут тридцать, а под конец, всё ещё не чувствуя себя полностью удовлетворённым, грыз их губы и соски. На прощание просунул каждой из них в промежность дуло автомата…

Он снова нажал на кнопку, лифт тронулся и встал на первом этаже. Двери раскрылись. На площадке первого этажа стояли два омоновца, видимо ожидая, когда подойдёт кабина. Увидев заляпанного кровью майора, сжимающего в руках автомат, и голые женские трупы на тележке, они сдавленно ахнули и отступили назад.

— Стоять! — Одержимый метнулся к одному из них и сильным ударом повалил на пол.

Тот, уже прослышавший о страной эпидемии маньячества, от страха и не помышлял о сопротивлении. Его товарищ бросился за угол.

Одержимый наклонился над упавшим и принялся ощупывать его пах.

— Член у тебя большой, — урчал он с довольным видом. — Как раз такой мне подходит… Погоди, сейчас мы с тобой порезвимся…

Он передёрнул затвор.

Распластанный на полу блюститель порядка зажмурился, ожидая, что психопат пристрелит его, но грянул выстрел, а он всё ещё был жив. Он открыл глаза. Его трясло, как в ознобе. Майор покончил с собой, послав себе пулю в висок!

Из-за угла выглядывал испуганный товарищ.

— Лёха, — позвал он. — Как ты?

— Он застрелился, — прошептал Алексей, отползая от трупа. — Колян, ты видел, он застрелился?

— Ага, видел, — Николай вышел из-за угла.

Алексей поднялся на ноги, подхватил автомат. На его бледном лице мелькнула злобная усмешка.

Когда Николай приблизился, он стремительно развернулся и ударил его прикладом в висок.

— Мне свидетели ни к чему, а потому ты должен умереть, — низким голосом, скалясь, проговорил Алексей.

Через минуту одержимый бесом омоновец уже шагал по коридорам и лестницам, высматривая себе жертв.

На востоке брезжил рассвет, но тучи, которыми было обложено небо, не давали ему разгореться. Казалось, миром ещё властвовала ночь.

"Жигули" шестой модели остановились у кладбищенского забора. Тим и Андрей вылезли из машины. Тим раскрыл багажник и достал оттуда две штыковые лопаты. Андрей вытянул с заднего сиденья сумку.

Дождь только что кончился. Воздух был пропитан сыростью и висел мглистым туманом. Мокрые деревья лоснились в лучах уличных фонарей.

Тим связался по сотовому с сайтаровской племянницей.

— Мария Руслановна? Извините, что снова беспокою вас. Я тут уже на кладбище и хотел бы ещё раз уточнить, как пройти к той могиле…

Весь путь от больницы до кладбища, пока Андрей вёл машину, Тим созванивался то с Вадимом Григорьевичем, то с этой Руслановной.