— Выбираемся отсюда! — запищал Хитрец.

— Куда?!

— Куда угодно.

Лохмушка тотчас побрела, загребая передними лапками, влево. Балаболка, опираясь на Толстяка, вправо.

— В одну сторону, а то потеряемся, — уточнил Хитрец.

— Так ты определись, в какую, — проворчала Лохмушка. — Я уже замерзла.

— Там свет! — закричал Умник.

Его течение унесло дальше всех. Выпрыгивая из воды, он отчаянно размахивал лапками.

— Все туда! — скомандовал Хитрец. — Умник, не отрывайся!

— Я стараюсь! — отозвался тот, когда его мордочка в очередной раз показалась над водой.

Цепляясь за торчащие камни и друг за дружку, ташасы начали пробираться к берегу. Свет теперь видели все. Не солнечный, как показалось изначально. Это было переливающееся магическое сияние. Как от шаров, но более мутное. Словно слабый туман застилал этот свет. Не цепляйся Умник за все, что попадалось под лапки, он бы непременно озадаченно почесал в затылке. Такой тип не соответствовал ни одной известной ему магической стихии.

Подводный ручей пробегал по дну большой пещеры, и свет лился оттуда. Здесь вода разливалась, и глубина стала еще меньше. Отфыркиваясь и отряхиваясь, ташасы выбрались из ручья. Под ногами была гладкая серая скала. Стены не ходили ходуном, и только сверху доносился едва слышный гул разбушевавшихся сил.

Пещера была сильно вытянутой в длину. С одного края журчал ручей, принесший ташасов. В противоположном конце сиял магический источник.

— Еда! — довольно пробасил Толстяк.

— Давно пора, — проворчала Лохмушка.

Ташасы протопали через пещеру, оставляя за собой цепочку мокрых следов. Источник был похож на застывший куст ярко-зеленого цвета. Зеленым было почти все: широкие листья, торчащие из камня корни и устремившиеся вверх стебли. Только ягоды блистали чистым золотом. Источник окутывало магическое сияние: ярко-зеленое с золотыми искорками. Толстяк сунул в него мордочку, почмокал и сказал, что даже вкус есть. Ташасы сделали еще несколько шагов и устало развалились прямо на корнях. Толстяк попробовал сорвать ягоду, но она держалась на редкость крепко. Красный ташас попробовал ее на зуб.

— Крепкая, — пожаловался он. Потом лизнул и добавил: — Зато сладкая.

Балаболка тотчас переползла к низко висевшей ягодке. С громким плеском в ручей свалилась эльфийка. Судя по короткому взвизгу, температура воды и ее не привела в восторг. За взвизгом послышался плеск, сопровождаемый шлепаньем и ворчанием. Потом в магическом сиянии появилась Леонора Мечтательная.

— Все целы? — устало спросила она.

Хитрец обвел взглядом всю компанию, и ответил утвердительно. Леонора подошла, тоже глянула и устало опустилась на пол. С порванного платья капала вода. Некогда аккуратная прическа напоминала гнездо, в которое восставшие птенцы учинили гражданскую войну. Мокрая челка прилипла ко лбу. Леонора Мечтательная тяжело вздохнула, одним движением поправила прическу и улыбнулась.

— Надо бы побольше уделять времени физическим упражнениям, — заметила она. — Но мы все-таки сделали это.

— Что? — откликнулся Хитрец.

— Добрались до источника. Сюда я вас и приглашала.

На мордочках ташасов явственно проступило: неужели ради этого стоило так бегать?

— Это же не просто источник, малыши, — произнесла эльфийка, и сделала такую драматическую паузу, что ташасам стало страшно. — Это источник магии жизни!

Последнюю фразу она произнесла восторженным шепотом.