Первой опомнилась Тика.

— Ой, пушистики! Пушистики!!! Папа, пушистики вернулись!

Карл Рыбовод выронил молоток, схватился за сердце и осел на каменную скамью перед дверью. В дверях появилась Лиз с большим блюдом в руках. Ташасы дружно помахали ей лапками. Лиз тихо охнула и выронила блюдо. Глиняная посуда грохнулась о каменный порог. Осколки и аккуратно нарезанные ломтики жареной рыбы разлетелись по земле. Вкусно пахнущее масло жирным пятном осело на пороге, и склонности к дальнейшей экспансии не проявило. Умник очень тихо заметил, что с нужными вещами так не обращаются.

Хитрец в первую очередь подумал, что реакция на их возвращение мало похожа на бурный восторг, и решил сгладить этот момент.

— Да мы не насовсем, — пропищал он. — Мы просто в гости заглянули. Мы тут рядом живем, в пещере, ну и заскочили. Так сказать, по-соседски.

Взгляд Карла Рыбовода стал чуть более осмысленным. Мозг отметил, что ташасы пожаловали не насовсем и не позволил этой приятной мысли пройти мимо.

— Ага, — подтвердил Умник. — Мы вообще светящийся шар для своей пещеры ищем, а так нам уже пора.

"Пока рыба не остыла", — мысленно добавила Лохмушка. Карл Рыбовод согласно кивнул. Лиз, как зомби, повернулась, скрылась в доме и вернулась с магическим шаром в руках. Тот слабо светился зеленым светом.

— Спасибо, — сказала Лохмушка, одной лапкой принимая подарок, а второй как бы невзначай загребая аппетитную рыбку.

Остальные тоже присматривали себе кусочки посочнее.

— Ну, нам пора, — сказал Хитрец.

Карл Рыбовод так оживился, что даже смог сесть ровно и больше не держался за сердце. На лице появилась странная улыбка, которая могла выражать и радость встречи, и радость расставания, и восторг от того что сердечного приступа все-таки не случилось. Отлегло.

— А мне можно к вам в гости?! — воскликнула Тика. — Можно, да?!

— Ты там не пролезешь, — ответил Умник.

Тика на миг погрустнела, но только на миг.

— А тогда вы ко мне приходите играть. Придете, да?

Хитрец потер лапкой подбородок и сказал, что у них много дел, но, если будет время, они конечно еще заглянут. Карл Рыбовод воспринял это без особого энтузиазма. Лиз тоже. Тика одна порадовалась за всех троих. Ташасы торопливо попрощались и побежали к своей пещерке, унося с собой приятную мысль о том, что кому-то они все-таки нужны, и по паре кусочков рыбы на каждого.

Последняя пахла так восхитительно, что до пещеры ташасы не добежали. Разложив на траве одеяло, ташасы рядком уселись на него и с аппетитом пообедали.

— Если за каждой тряпкой так бегать придется, то надо бы питаться поосновательнее, — заметил Умник, вытирая о траву передние лапки. Те, что руки.

Толстяк согласно кивнул.

— Может, будем к Карлу по-соседски заглядывать? — предложила Балаболка. — Тика нам всегда будет рада.

— Тика — да, а вот остальные — вряд ли, — проворчала Лохмушка.

— Да они просто не ожидали, — отмахнулась Балаболка. — А, вот если мы, скажем, завтра в это же время заскочим, то нас могут встретить совсем по-другому.

— Почему бы и не заскочить? — пожал плечами Хитрец. — Нам еще много чего надо. А сейчас давайте отнесем все это и все-таки до мельницы прогуляемся. По-моему, я там доски видел под навесом. Если найдем покороче совсем ненужную, то у нас даже дверь будет.

— Здорово! — запищала Балаболка.

Поспешно закинув трофеи в пещеру, ташасы отправились на мельницу.