|
– Там так холодно, что яйца втягиваются чуть ли не до горла, прям не сглотнешь. Пальцы распухают, как бананы. Голова льдом покрывается. Ветер дует со всех сторон разом и забирается под одежду, как ледяные руки мертвой шлюхи. Дождь острым ножом просекает до кишок. Вдруг пойдет снег и завалит тебя с головой; а то иногда ветер сдувает его с вершин и не видно ни зги. Порой слепнешь от света, или нападает горная болезнь, и ничего не соображаешь и только мотаешься, вылупив глаза, как пьяный, который перебрал писко и сейчас загнется. А то откуда ни возьмись наплывают туманы, и будто воду вдыхаешь; вытянешь руку и не видишь ее, только тени мертвецов выныривают из мглы и перед глазами маячат. Мы прошли через парамо, когда добирались сюда, и не дай бог там снова оказаться.
Наступило долгое гнетущее молчание – все перебирали в памяти знакомые рассказы об ужасах парамо. – А что, если кому-то известен другой путь? – подался вперед Дионисио. – Аурелио знает горы как никто. Он нас проведет, ему это раз плюнуть. Ничего лучше плана генерала у нас пока нет. – Надо использовать оба варианта, – сказал Хосе. Он заговорил впервые после смерти, и слова давались ему с трудом. – Кто-то останется здесь и атакует, остальные выступят с тыла. Все с изумлением посмотрели, как неуверенная улыбка бродит по бледному лицу неподвижного призрака, ставшего уже привычной деталью борделя, вроде пустых бутылок и плевков на полу. Ремедиос подняла руку, прося слова: – Хорошо. Допустим, мы принимаем этот план, чтобы покончить со спорами. Почти у всех женщин есть дети, за которыми нужен пригляд, поэтому женщины останутся здесь и будут защищать город. Большинство детей – от Дионисио, так что он тоже остается. Фульгенсия Астиз – главная среди женщин Дионисио, и она остается ими руководить. Я пойду с мужчинами, потому что, если останусь, буду спорить с Фульгенсией, а так удержу мужчин от глупостей, пока добираемся до места. Испанские солдаты тоже останутся; они так долго были мертвыми, что многие сильно поглупели, их ни на что надолго не хватает. Граф остается ими командовать, это его право. Когда горожане услышат стрельбу и увидят в генеральский бинокль, что мы атакуем англичан в спину, они выйдут из города и тоже нападут.
– Никто не выдержит войны на два фронта, – сказал генерал. – Вспомните Наполеона и Гитлера. – Боливар бы выдержал, – возразил учитель Луис. – А что, разве у англичан есть Боливар? – риторически вопросил генерал, взмахом руки отметая возражения. – План великолепный, все это хорошо, – сказал Педро, глотнув водки, – но где, черт побери, был Аурелио все это время?
63. стратегический маневр и приятный сюрприз
– Если хотите атаковать с юга, – сказал Аурелио, – нужно идти через джунгли, где вас изжалят и искусают; поклажа будет мешать, вы изойдете потом и проклянете все на свете. Потом надо будет подняться на склон, откуда мы тогда видели наводнение. А оттуда двигаться тем же путем, как мы шли сюда, когда переселялись. – Через парамо? – вздрогнув от одной только мысли, спросил Мисаэль, и Аурелио кивнул. – Хоть бы напрочь не отморозило! – воскликнул Мисаэль, прикрывая руками нижний департамент. – Можно этого избежать, – ответил Аурелио. – Если подходить с севера, нужно только спуститься на плато, пройти туда, где заканчивается спуск из соседней долины, и подняться по склону. Он там отлогий. Ближе к вершине возьмете южнее, к другой долине, где большая и быстрая река. Там будет еще один долгий подъем, уже потруднее. В конце перевалите через гребень горы – и вы на месте. |
