У меня был дерьмовый день, и тут еще это… Мне плохо от одной мысли, что я могу потерять свою любимую тетю.
– Я твоя любимая тетя, потому что я единственная. Но я поняла, малыш. Я никогда не оставлю тебя, ты застряла со мной навечно.
– Обещаешь?
– Да. Но только ты должна сделать одну вещь – сказать мне, где живет эта Бритни, чтобы я могла поехать и надрать ей задницу.
Это только еще больше заставило меня плакать.
– Они с Джейсом устраивают дурацкую вечеринку у бассейна.
Я слышала разочарование в ее вздохе.
– Мальчики иногда такие придурки. Может быть, Джейс и правда классный, самый популярный мальчик в школе на данный момент, но это не отменяет того факта, что он непроходимый тупица. Рано или поздно он поймет, что ведет себя по-идиотски, и приползет обратно.
– Я в этом не уверена. Он действительно зол на меня, и я понятия не имею почему.
Она обхватила ладонями мои щеки.
– Мы с тобой обе знаем, что ты не сделала ничего плохого. Вы, ребята, были лучшими друзьями. Такая связь, как у вас двоих, не может просто исчезнуть в никуда. Он опомнится и придет в себя в скором времени.
Кашель моего дяди прервал наш маленький фестиваль обнимашек.
– Все в порядке?
– Нет, – сказала Кристал, как только мы отпустили друг друга. – Нам нужен шоколад.
– И мороженое.
С таким же успехом я, наверное, могла бы попросить и золото.
Тетя протянула мне салфетку и указала на пустую коробку.
– И еще салфеток, а то закончились.
Глаза Уэйна расширились.
– Что-то еще?
Да. Я хочу сделать из твоего сына пиньяту.
Но чего я хочу еще больше?
Я хочу вернуть своего лучшего друга.
Глава шестнадцатая
Дилан
У меня возникло какое-то странное ощущение, когда тетя высадила меня у школы на следующее утро. Что-то было не так. Люди пялились. Некоторые смеялись. Другие шептались. А я ведь едва переступила порог школы.
Мне казалось, что глупый слух о том, будто я встречаюсь с Оукли, уже устарел, но, очевидно, не совсем.
Сойер бросилась ко мне, как только заметила меня в коридоре.
– Привет. Ты пришла.
– Людям, похоже, вообще нечего делать, пусть займутся своей жизнью.
Она шаркала ногами.
– Ага.
– Я не спала со своим кузеном, – прошептала я достаточно громко для всех, кто был поблизости, чтобы они услышали. – Найдите сплетню поинтереснее.
– Уже нашли, – самодовольно проговорил какой-то парень.
– И что это значит?
Сойер выдохнула.
– Мне так жаль, Дилан. Я пыталась снять как можно больше, но они продолжают приклеивать их обратно.
– Приклеивать что…
У меня подкосились ноги, когда мы завернули в коридор, где находился мой шкафчик.
Этого не может быть.
– Как они это сделали?.. – В горле появилось ощущение, будто я проглотила стекло. – Кто?
Все внутри меня сжалось, когда я проходила мимо шкафчиков, усыпанных полицейскими снимками моего отца и статьями, описывающими его судебное дело. Все мое грязное белье, единственное, что я хотела сохранить в тайне, было вывешено на всеобщее обозрение.
Я сгорала от унижения, подобно лесному пожару, когда подошла к своему шкафчику, на котором алой краской было написано слово «вор».
Кто мог совершить такой бессердечный, жестокий…
Я замерла, когда ответ пришел мне в голову.
Оукли знал о том, что мой отец в тюрьме, и он настолько ненавидит меня, что решил использовать эту информацию, лишь бы сделать мне больно. |