|
И вы двое, и все остальные, кто сейчас на связи. Шесть ракет – это тот максимум, на который можно надеяться в бою с андроидами. Это, можно сказать, рекорд. Еще ни один парный боевой расчет не успевал подбить больше шести истребителей. Как бы мгновенно он ни менял позиции. Мы с вами практически смертники! Из батареи выживут два‑три человека, будьте уверены! Однако есть один способ этого избежать. И я буду последним ефрейтором, если не научу вас всех… Слышали? Всех!.. Как остаться в живых и победить! Если вам интересно, конечно…
– Так точно! – Что «так точно»?! Сегодня закончим отработку быстрого развертывания установок. Главное – на десерт… На орбите планеты тем временем шли тактические маневры флота. ? Дремов, ты когда мне десять драхм вернешь? – весело спросил капитана его ведомый. – Входи в вираж… На черта они тебе? – Левый разворот… Кто так мины ставил? Между ними же восемь «Фудзи» пролезут! Пропью, конечно… – На десятку ты можешь нарезаться до поросячьего визга, а кто будет за тебя летать? Маневрируй… – Левый движок мне что‑то не нравится… Замечаешь, как меня «штормит»? Я же не один пить буду… – Уж не меня ли позовешь? – На кой черт ты мне сдался? И так сутками с тобой общаюсь… Выхожу из учебного боя… Левый поворотный двигатель – на профилактику… Шучу, капитан, пьем вместе. – Договорились. Слушай, Боря, как сядешь, сразу меняй машину и возвращайся ко мне… – Кто‑то идет? – Похож на своего, но бес его знает… Сигнал полетной карты для Новой России, а вышел здесь… – Что, из Имперского пространства летит? – Нет, с Фасоса. Классом – «абордажник» внешне, а летит как «курьер»… Хорошие движки… – Тогда точно свой – такие реконструкции только контрабандисты делают. Наниматься прилетел… – Ты в «воздухе»? – Я уже час как слева от тебя. – Тогда давай проводим гостей в «прихожую»… – Яна самом деле не понимаю, что происходит, Гри‑ня. – Я лежал в спальне, слушая сквозь поверхностный сон, как Алена разговаривает с моим основным во всей лаборатории помощником Гришей Антончиком по телефону. – Да, конечно, отпуск… Нет, мы никуда не ездим… Какой там пляж?! Он как сумасшедший стучит на компьютере по десять часов подряд, потом, не жуя, глотает все, что я ему подсовываю, и валится спать… Не издевайся, какая там личная жизнь?! Ну как я могу сказать, что с ним творится?! Я же не психиатр… На что это похоже? Не знаю, Гриня, но с его слов – какая‑то «ложная память»… Откуда я знаю, кто и каким образом ему эту память имплантировал?.. Нет, по голове не била… Ни сковородой, ни чем‑либо другим… Только, знаешь, я ведь вижу, как он пишет… Нет, сама я в норме, но… Возможно, в это трудно поверить, Гриня, но он садится перед. экраном, совершенно не зная, что произойдет на следую‑.,.. щей странице… Какой там замысел?! Совершенно верно, пишет «от винта»! Сел, замер на секунду, а потом – ) словно включился… Стучит, как пулемет!.. Нет, ничего не исправляет… Вот именно, пишет сразу начисто… Да началось‑то все как раз вполне безобидно: стихи античные где‑то добыл… не умничай, не в подлиннике… да, начитался, только он и раньше стихи любил… Гриня, перестань ехидничать! Вот приезжай и поговори! Ну а кто еще? Я с ним само собой поговорю… но ты‑то не я, даже не женщина, как я всегда надеялась… Ладно, не буду язвить… Приедешь? Хорошо, только постарайся успеть до очередного приступа этого чертова «ясновидения»… Все человеку, Перикл, судьба посылает и случай. |
