— Да что вы? — удивилась Жанна. — Но когда же я буду учиться? Зоя Петровна загрузила меня делами…

— Поучитесь дома в свободное время.

— Но у меня нет свободного времени!

— Что же вы делаете после работы? — ляпнула Марина, тотчас решив, что ее сейчас отбреют.

Однако Жанна с гордостью ответила:

— Ухаживаю за собой. Я же не собираюсь всю жизнь сидеть в секретаршах. Готовлю себя к настоящей работе. Мое тело должно быть безупречным. Потому что модели сейчас начинают уже в четырнадцать, а мне — страшно подумать! — двадцать два. Может быть, Париж я и не покорю, но здесь, в Москве, еще вполне могу подняться. Также есть шанс найти хорошего мужа. Тогда вообще не нужно будет работать!

Марина вздохнула. Некоторые женщины оценивают мужчину по достоинству купюр в его бумажнике.

Она пожелала Жанне удачи и выкатилась в коридор, мысленно сравнивая себя с красоткой секретаршей. Жизнь тела как основа существования… Может быть, она, Марина Беглова, живет не так, как нужно? И вообще какая-то не правильная женщина?

Однако, подойдя к двери в свой кабинет, она напрочь забыла об этих опасениях, испытав приступ сильнейшего раздражения: представила, как ей придется нянькаться со стажером и повсюду таскать его за собой. Еще неизвестно, какой у сопляка характер.

Когда она вошла в комнату, сопляк вскочил ей навстречу, и Марина от неожиданности отступила назад. Это был здоровый лось, причем довольно смазливый. Светлые волосы, по-детски округлые щеки и большие нахальные глаза обещали сделать ее наставничество довольно хлопотным делом. Такой экземпляр просто не мог быть скромным, работящим и сговорчивым. Наверняка он избалован мамой и девицами, языкаст и вреден.

Насчет вредности она ошиблась, а во всем остальном оказалась права на сто процентов.

— Здрасьте! — весело сказал стажер и без всякого смущения протянул ей огромную лапу с детскими мозолями от шариковой ручки. — Вы Марина, да? А я Лев Валентинович.

— Я так рада, — ехидно ответила та. — А почему по имени-отчеству? Готовитесь сместить с поста главного редактора?

— Нет, укрепляю самоуважение. — Он задержал ее ладонь в своей на несколько секунд дольше положенного: настоящий дамский угодник.

Марина хмыкнула:

— Ясно. Выходит, отчество — это пропуск во взрослую жизнь. Добро пожаловать в наш клуб, Лев Валентинович!

Она прошла к своему столу и опустилась во вращающееся кресло, которое, судя по всему, воображало себя старым диваном и отчаянно скрипело.

— Места полно, располагайся, — предложила Марина. — Хочешь — у окна, хочешь — напротив меня.

— Я лучше напротив, — поспешно ответил стажер и уселся прямо на выбранный стол, болтая ногой в огромном ботинке.

Если бы их работа требовала применения грубой физической силы, Марина обрадовалась бы такому помощнику несказанно.

— Зоя Петровна предупредила, что мы с вами будем работать над потрясающей темой, — блестя глазами, сообщил новый сотрудник отдела. — Расскажите мне скорее, я изнываю от нетерпения.

Вероятно, он думал, что им предстоит спускаться в бункеры, где проводятся секретные научные исследования по выведению людей-мутантов, или путешествовать по Амазонке на маленьком судне, чтобы сфотографировать огромную змею-людоеда, о которой местное население веками складывает легенды.

— Будем писать большой материал про пчел. — Марина полезла под стол за упавшим блокнотом, но успела заметить, как у стажера вытянулось лицо.

— Про пчел? — переспросил он, даже не собираясь скрыть свое разочарование.