А он ее. Роуз чувствовала это каждой клеточкой своего тела. Ее сердце наполнилось любовью, доверием и осознанием того, что у них есть совместное будущее.

 — Я хочу твоей крови, — призналась она. — Хочу ее сейчас.

 Он вышел из ее ровно настолько, чтобы перевернуть ее на спину, а затем снова устроился между ее ног. Когда Куин посмотрел на нее сверху вниз, то заметила, что его клыки удлинились. Ее наполнило возбуждение, когда ощутила, как собственные клыки опускаются, страстно желая укусить.

 Этот будет отличаться от других укусов. Она поняла это, прежде чем он вошел в нее и наклонился своей шеей к ее губам.

 — Возьми, — потребовал он.

 Вена на его шее призывно пульсировала, кровь бежала по ней под кожей, шепча ободрения. «Возьми меня, возьми», — повторяла она снова и снова.

 Когда она царапнула клыками его шею, то почувствовала его дрожь. Ее лоно пронзил электрический заряд. Затем ее зубы проткнули его кожу, и запах крови усилился.

 Когда первая капля упала на ее язык, дрожь сотрясла все ее тело. Ее клитор запылал, а плоть сжалась. И затем ее накрыла огромная океанская волна, наслаждение переполняло тело.

 Его кровь напоминала рай на земле.

* * *

 Куин вонзил клыки в плечо Роуз, беря ее вену. Она вздрогнула, а ее внутренние стенки сжались так сильно, что он больше не мог держать себя в руках. Не раздумывая, он ослабил самоконтроль и отдался ощущениям, которая прокатывались по телу.

 Оргазм захлестнул его и стал трепать, как буря флаг. Он не сопротивлялся, вместо этого упал, понимая, что Роуз подхватит его, как и он подхватит ее. Его охватило чувство невесомости, словно он плыл на облаке. Это было даже лучше, чем в их первую брачную ночь. В этот раз ему не придется уезжать на следующий день, его больше не ждало неопределенное будущее. Куин больше не оставит ее одну. Они сразятся еще не в одной битве, но уже плечом к плечу.

 Но самое главное — они будут жить в любви, как и обещали друг другу той ночью в Лондоне.

 Когда спазмы Роуз и его собственные утихли, он вытащил клыки и почувствовал, как она втянула свои. Затем перекатился на бок, обнял ее и нежно поцеловал глаза и щеки возлюбленной.

 Из груди Роуз вырвалось рыдание, и он ощутил панику.

 — Я сделал тебе больно? Тебе не понравилась моя кровь?

 Если не понравилось, он будет опустошен.

 Роуз покачала головой, борясь со слезами.

 — Нет. Не сделал. Обожаю твою кровь. Хочу еще.

 Его сердце пело, а разум продолжал задаваться вопросом, почему она грустна.

 — Тогда что случилось, моя любовь?

 Она посмотрела на него.

 — Я потратила зря столько времени. Лишила нас двухсот лет.

 — Шшш, моя любовь. — Он вытер слезу большим пальцем. — Не думай больше об этом. Только о будущем. Нашем будущем. Теперь у нас вечность.

 Куин нежно ее поцеловал, и она в ответ прижалась к нему. Когда Роуз прервала поцелуй, на ее губах появилась улыбка. Она открыла ему свой разум, и он впервые услышал ее мысли.

 «Вечность. Только ты и я…»

 В дверь постучали.

 — Э, Куин, Роуз?

 — …и, очевидно, Блейк, — добавил Куин, прежде чем громко ответить. — Не сейчас, Блейк.

 — Просто, — продолжил Блейк, — тут кое-что…

 Куин закатил глаза и поймал сдержанную улыбку Роуз.