Она повернулась к нему, даже в сумерках они отчетливо видели лица друг друга. Должна ли она ради него пожертвовать собственными чувствами, выдержать бурю критики и оскорблений, которую обрушат на нее бывшие друзья? Не найдется ли чего-либо, оправдывающего в глазах женщин компромисс? Она всегда стремилась помочь мужу раскрыть свои творческие возможности, а где наилучшим образом он может сделать это, как не на посту президента Соединенных Штатов, уважаемого Севером и Югом, способного залечить раны страны, повести ее к миру и дружбе?

Как любящая жена она должна помочь мужу завоевать самое высокое положение в стране, достичь самой высокой цели. Но как жена, стремящаяся к супружеству, которое переживет даже ее смерть, продолжится в их детях и внуках, не должна ли она помочь мужу реализовать свой высший духовный потенциал? Должно ли супружество быть беспредельно оппортунистическим, ползущим на коленях по камням, древесным обломкам, отмершим идеям, отпавшим друзьям? Или же супружество — жгучее пламя, выжигающее в муже и жене лишнее, ненужное и оставляющее лишь чистое и прекрасное?

— Я пошла бы на компромисс, Джон, если ты готов пойти на него. Я не стану скрывать, что хотела бы видеть тебя в роли президента Соединенных Штатов…

— Ты сама мыла полы и посуду в Монтерее, не желая купить рабыню…

— Ты отказался купить рабов для работы на шахтах, хотя мог бы стать миллионером, купив их, и обеспечил бы благополучие, так нужное тебе в те дни в Монтерее; когда делегаты обсуждали за нашим обеденным столом вопрос о рабстве, я склонила присутствовавших в пользу свободы, задав вопрос: хотели бы они, чтобы их дети видели, как ведут закованными в цепи беглых рабов? Можем ли мы в 1856 году поддерживать закон о рабстве, если в 1850 году поддерживали свободу?

Они молча сидели в темноте. Она понимала, как много значит для него пост президента, ибо в таком случае последний превратился бы в первого, незаконнорожденный взошел бы на трон короля. Для него отказаться от такой возможности в тысячу раз труднее, чем для любого другого человека. Но и цена, какую ему придется заплатить, чтобы стать президентом, критически высока: ведь за одобрение закона о беглых рабах и закона Канзас — Небраска аболиционисты и все противники рабства станут презирать его как продавшегося перебежчика независимо от цены. Демократы будут презирать его как слабака, оппортуниста, готового им служить.

Она хотела быть первой леди, но еще больше хотела оставаться верной основным принципам и убеждениям, которые определяли их жизнь.

Она чувствовала, что Джон совершит страшную ошибку, дав согласие на выдвижение своей кандидатуры на таких условиях. И все же если он настроился стать президентом, то как она может помешать его планам? Ведь он сказал, что желает видеть ее первой леди и готов заплатить любую цену, чтобы сделать ее хозяйкой Белого дома. Но ей претило, чтобы он заплатил такую цену.

Она понимала, что, поддержав его, когда он принял решение уйти в отставку из армии, она обязана и сейчас поддержать его, если он хочет отключиться от борьбы против рабства. Она решительно повернулась к нему и сказала:

— Давай будем откровенными. У тебя было немало времени поразмыслить обо всем. Я одобрю любое твое решение. Но ты не должен возлагать на меня такое бремя. Именно ты должен решить — быть тебе президентом или же отказаться от такой возможности.

— Очень хорошо, Джесси, ты требуешь категорического ответа, и я дам тебе его. Во время поездки по железной дороге я неоднократно задавался вопросом: чего стоит человек? Подошел ли я к такому переломному моменту?

На какое-то время он уставился на море, потом сказал ей:

— Перед нами ясный выбор: либо мы — как этот маяк, посылающий призывы свободы всем находящимся в море, либо мы отдаем наши идеи на волю скал вроде лежащего под нашими ногами разбитого остова корабля.