— Возле моего сына можно пополнить образование! — гордо сказал Солли и, уже тише, только для Джозефа и Анны: — Учителя говорят, он первый по всем предметам. Все хочет знать, все вмиг запоминает. С одного раза. — И совсем тихо и совсем грустно добавил: — Мне позарез надо пробиться, выйти в люди. Подкопить денег, открыть свое дело… — Теперь он обращался к одному только Джозефу: — Некоторые ведь пробиваются. И как им удается — ума не приложу. Хозяин мой начинал точно так же… А я все на месте топчусь…

— Пятеро детей, — мягко сказал Джозеф. — Это не шутка.

— Да, конечно, дай им Бог здоровья. И мне так хочется сделать для них побольше! — Он застыл, глядя в морскую даль, словно оттуда явится ему ответ — как пробиться в этой жизни. Потом вскочил. — По-моему, на свежем воздухе все нагуляли аппетит! Как насчет спасения голодающих? А, Руфь?

— Сейчас, сейчас! — Руфь торопливо развернула бумажные пакеты, вытащила из корзинки кусок солонины, сухую колбасу, маринованные огурчики, соленые помидорчики, капусту, крутые яйца и две длинные буханки черного хлеба.

— На сладкое арбуз! — довольно сказала она. — Положи-ка его пока назад, в тень.

— А здесь печенье. — Анна достала коробочку, перевязанную лентой с бантом. — Я вчера испекла, двух сортов.

— И каждому из детей по апельсину, — добавила Руфь. — Мальчики, не набрасывайтесь так, не хватайте, никто у вас не отнимет. Вера, убери ноги с одеяла, песок в еду попадет.

Анна улыбнулась про себя: не зря Джозеф жалуется, что Руфь слишком много болтает.

— Эй, Солли, не ешь так быстро! Ох этот муж, подавится он когда-нибудь, упаси Господи, на моих глазах. И мальчики такие же, кусками глотают. А Сесилечке, наоборот, что ни дашь, все силком приходится в рот заталкивать. Птичка и то больше склюет. Джозеф, не стесняйся, бери больше, у нас полно еды. И жене своей вели, чтоб ела, а то она забывает, что должна есть за двоих!

Анна встретилась взглядом с Джозефом и с трудом подавила улыбку. В глазах его явственно читалось: «Пойми меня правильно, я очень люблю Руфь, она — соль земли. Но, доведись мне с ней жить, я бы точно спятил. У нее же рот не закрывается: и мелет, и мелет, и мелет!..»

Солли погладил набитый живот.

— Настоящий пир, — сказал он со вздохом и, вспомнив, что он заботливый хозяин, обратился к Анне: — Ну как, ты довольна, что выбралась на пляж?

— Еще бы! Только представьте, мы на самом краю континента! И если б можно было заглянуть за океан, прямо перед нами открылась бы…

— Польша! — закончила Руфь. — Глаза б мои на нее не глядели!

— Нет, не Польша. Португалия. А за ней Испания. Я бы хотела туда когда-нибудь попасть. Мисс Торн бывала в Испании, ее отец служил там консулом. Она говорит, что это необыкновенно красивая страна.

— Увольте! Не хочу видеть Европу, ни единого клочка ее земли! Меня ее красоты не прельщают. Особенно сейчас. — Солли покачал головой. — В Европе, если хотите знать мое мнение, сейчас делать нечего.

— Что ты имеешь в виду? — спросил Джозеф.

— Скоро будет война, — серьезно ответил Солли.

— Вечно тебе мерещится самое худшее! — воскликнула Руфь. — Как язык-то поворачивается?!

— Будет война, помяните мое слово. Я как прочел на той неделе, что какой-то серб укокошил в Сараеве эрцгерцога Фердинанда, сразу сказал — войны не миновать.

— А кто он, этот эрцгерцог? — спросила Анна.