Выключатель был на стене и она щелкнула им, мигнув, поскольку голая лампочка замигала над ее головой. Это была странная комната. Два фута шириной и длиной в подвал. Пахло сыростью и чувствовался озноб. Насос и водный смягчитель были на одной стене, а пустые полки на другой, предполагая, что жена в свое время использовала комнату в качестве холодной кладовой, но стена напротив нее была покрыта листьями изоляционных плит жесткого пенополистирола. Выхода не было.

Разочарованная, Дани отступила назад и закрыла дверь, отвернувшись, только чтобы закачаться и схватиться за котел, когда комната закружилась. Она закрыла глаза, убеждая себя еще раз, что это, должно быть, из-за того, что Леониус взял у нее кровь. Конечно, обращение не могло же начаться так быстро?

Тогда почему ты избегаешь пару? Почему ты не рискуешь подойти достаточно близко, чтобы развязать жену? спросило, язвительно, какая-то часть ее разума, и Дани несчастно застонала, признав, что они в серьезной беде. Лео заставил ее выпить его крови, и, вероятно, она изменялась, становясь как он.

Ноуфангерсом, подумала она несчастно. Хотя Дани до сих пор толком не знала, что это значило, но вероятно то, что она станет тем, кого Деккер презирает и, видимо, захочет убить, мысль об этом вызывала у нее тошноту. Хотя тогда она не была уверена хотела ли она жить с ним, то теперь у нее такую возможность отняли, и этого было достаточно, чтобы отмести неуверенность. Это, конечно, было бы предпочтительнее того, с чем она столкнулась сейчас.

Леониус уничтожил ее, с сожалением поняла она. Он истребил ее, и это все равно, что убить, потому что это был единственный приемлемый конец, который она теперь сама могла увидеть. Дани не собиралась позволить себе стать такой же, как он, убивать невинных людей, чтобы пить их кровь. Она стала врачом, чтобы спасать жизни, а не уничтожать их.

Неприятное чувство появилось у нее в животе, Дани закрыла глаза, сделала глубокий вдох и заставила себя спокойно подумать. Ей нужно найти способ убрать эту парочку отсюда, так чтобы они были вне досягаемости Лео к тому времени, когда он вернется… и тогда ей придется выяснить, как убить ноуфангерса и себя. Она скорее умрет, чем станет монстром.

Дани привела голову в порядок, открыла глаза и снова осторожно повернулась к арке. Она собиралась вернуться, собрать инструменты, которые она оставила на верстаке, надеясь использовать их, чтобы открыть наверху дверь, но ее остановил стон фермера. Ее взгляд скользнул к нему, он перекатывался с боку на бок. Дани начала к нему идти, но сделала только один шаг, когда сжигающее чувство в желудке переросло в краткую колющуюся боль. Она в ужасе вдохнула через жатые зубы, споткнувшись и наткнувшись на арку. Она схватилась за нее, а потом соскользнула вниз, когда боль снова пронзила ее. К тому времени, когда второй приступ прошел, она была на четвереньках, тяжело дыша.

Наконец она подняла ошеломленные глаза, найдя фермера, который ворчал и издавал другие звуки, пытаясь привлечь ее внимание. Мужчина все еще корчился на полу, пытается приблизиться к ней, кивая головой. Ей потребовалось некоторое время, чтобы осознать, что кивки его головы это молчаливый жест означавший, чтобы она подошла к нему. Взгляд ее скользнул к крови, которая все еще капала с его головы, и Дани вздрогнула, вспомнив слова Лео, что меньше, чем через час пара будет выглядеть для нее, как большие сочные стейки.

У них не так много времени. Ей придется вытащить их отсюда, смутно подумала Дани. Она должна их развязать, чтобы они могли помочь ей найти выход. Даже если они не смогут придумать что-нибудь, будет лучше, если супруги будут развязаны и смогут по крайней мере бороться с ней, если она потеряет контроль над собой.

Решительность пробежала по ней, Дани начала вставать, но застонала и снова упал на колени, когда движение принесло боль. Скуля, она подождала немного когда та стихнет, а затем поползла по полу к мужу.