— Мне, конечно, очень жаль, но разве не будет еще хуже, когда все деревья исчезнут и уже нечего будет вырубать?

— Сыновья и муж очень осторожны. Они всегда оставляют молодые деревца, как советовал отец мистера Рида. Они хорошие лесорубы и знают, как нужно подрубить дерево, чтобы, падая, оно ничего не сломало и не повредило вокруг. И как им не понимать, что от бережного отношения к лесу зависит их работа.

— А что же тогда с дикой природой? Лучший период для заготовки леса является худшим для гнездования птиц.

— Но они всегда проверяют, нет ли на дереве дупла или гнезд, прежде чем срубить. Случается, конечно, что и недосмотрят, но всегда переживают, когда такое случается. Это все печально, но ведь никто не застрахован от ошибок.

Камми заглянула в мягкие темные глаза домработницы.

— Иногда подобных ошибок накапливается слишком много. И тогда надо что-то делать, что-то предпринимать.

— Великий боже — свидетель, что это — чистая правда, — сказала Лизбет, покачав головой. — Но если добрым людям собраться вместе, то всегда можно найти выход из положения. Разве не так?

— Хорошо, если они действительно могли бы собраться вместе и обо всем подумать, — ответила Камми с кривой усмешкой. — Это было бы просто здорово. Но ведь не у всех доброе сердце.

— Что верно, то верно. Я не стану этого отрицать.

Домработница больше не стала задерживать Камми. Однако ее слова никак не выходили из головы. Соприкосновение с проблемами других людей взволновало Камми. Одно дело воспринимать их абстрактно, и совсем другое — столкнуться с ними лицом к лицу.

Сочувствие в таком случае, как этот, оказало бы только медвежью услугу. Поддавшись ему, немудрено струсить, испугавшись, что не все одобряют ее позицию. Однако эта мысль отнюдь не развеяла тревогу Камми.

В ботаническом центре Камми обнаружила гораздо больший выбор, чем предполагала. Она купила полдюжины торфяных горшочков с рассадой цветов, лозу розовой мандевиллы для беседки и пару красных гибискусов, чтобы посадить их с обеих сторон заднего крыльца. Когда она подъехала к «Вечнозеленому», было уже темно.

Персфон оставила для нее незатейливый ужин: горшочек с супом из свежих овощей и кукурузную лепешку. Есть абсолютно не хотелось, но Камми решила, что поужинать все-таки надо, ведь с утра она ничего не ела.

Когда она уже собиралась вымыть посуду, раздался стук в дверь. Включив свет на заднем крыльце, Камми, прежде чем открыть, выглянула из-за занавески: у входа стоял шериф. Его фигура в тусклом свете лампочки казалась тяжелой, будто высеченной из камня.

— Прости, что побеспокоил тебя, Камми, — сказал Бад Дирфилд, дотрагиваясь до края шляпы. — Нам позвонили и сказали, что возле твоего дома кто-то вертится.

— Когда позвонили, сегодня вечером? — Она была озадачена.

— Несколько минут назад. Я находился поблизости и решил проверить.

Конечно же, это Рид. Или нет? Камми знала, что Рид настолько ловок и осторожен, что вряд ли попадется кому-нибудь на глаза. Скорее всего, это снова Кит. В таком случае она должна быть благодарна своим вездесущим, длинноносым соседям за такую опеку.

Отступив назад, Камми широко открыла дверь, впуская кузена в дом.

— Я очень рада, что ты приехал, но я не заметила ничего подозрительного.

— Считай, что тебе повезло.

Бад тщательно вытер ноги о коврик и только после этого перешагнул порог. Он пошел впереди Камми по коридору, на ходу объясняя ситуацию.