|
Они были в нее влюблены, как и я. Для чего мне помогать им жить? Ведь жизнь – это большая, злая шутка богов. Они смотрят на нас сверху и смеются. А когда мы молимся, передразнивают нас. Я это знаю. И ты тоже, – он проницательно посмотрел на Фишера. – Только тебе повезло больше. Ты ничего не чувствуешь, в тебе нет отчаяния. А я – джокер в колоде карт судьбы. Сашенька, перестань, не хмурься так! Наше с тобой отличие в том, что ты еще цепляешься за нормы морали, а я от них свободен и не боюсь знать правду. Ты умрешь однажды, покончив с собой. Это – вопрос времени. Я посеял в тебе семена, которые прорастут… Ты чувствуешь это? Ведь мы – любовники. И теперь ты носишь моего ребенка. Моего маленького Омена.
Саша почувствовала тошноту. Ей стало плохо, она потерла себе лоб, закрыла глаза. – Они одинаковые, – теперь Саша слушала Влада, опустив голову и пытаясь размеренно дышать. – Я сразу это понял на примере своей матери, которая нытьем всех выводила из себя. – Это странно, – ответила Саша. – Ты же… всё чувствуешь. – А ты не очень умна, да? – печально улыбнулся Влад. – Ему нравится то, что он чувствует. Ему нравится переживать отчаяние, смерть и самоуничтожение. Это высшая степень любви к смерти. Высшая степень эмоционального мазохизма, – ответил Кристиан. – Ты такая же. Точь-в-точь, – добавил Влад. – Время тебе это покажет… Саша сделала несколько шагов назад, испытывая желание провалиться сквозь землю, исчезнуть, уйти. Она чувствовала свою душу изнасилованной. – Крис… – прошептала она со слезами на глазах, – ты можешь… убить его? Влад рассмеялся: – Он меня не убьет. Это будет очень глупо, а он – хладнокровен и никогда не подставляет себя. – Я увидел всё, что мне требовалось. Теперь уйди к указателю, Александра.
– Ну, я же говорил, – улыбнулся Влад. – Ты нас не убьешь. Помолчав, Фишер вздохнул: – Нет, мы просто немного поговорим. Скажи своему отцу, чтобы он ненадолго ушел. Это конфиденциальная беседа.
Мысли мешались в ее голове мрачным, рваным вальсом. Было очень холодно. А еще – космически одиноко. От такого одиночества можно навсегда превратиться в соляной столп. Внезапно она почувствовала, что кто-то обнимает ее со спины. Саша вяло попыталась высвободиться, но у нее не вышло. – Терпи! Она устало поникла у него в руках, дрожа от холода. – У тебя никого нет, кроме меня. И никогда не будет больше, – изрек он тихо и бесцветно. – Прими это. Ты можешь влюбляться и даже выйти замуж. Ты можешь иметь кучу друзей. Но я останусь тем, кто всегда будет твоей тенью рядом. Я буду ближе, чем твой враг, лучший друг, жених или родители. Это факт, Александра. Саша ощутила, как тоскливо и протестующе заныло ее сердце от этих слов. У нее не осталось самоконтроля, но она не позволила себе плакать, только сжала руки в кулаки и опустила голову. – Я ненавижу тебя. – Нет. Но ты очень хочешь ненавидеть. Не суть… Я хочу обещать тебе кое-что. Это действительно важно. Ты слышишь? – Ты говоришь мне в ухо. – Я не обещал этого никому. Но обещаю тебе сейчас. Это – гарантия того, что я не желаю искать тебе замену и отпускать тебя. Ты доказала уровень своей уникальности, когда выжила в схватке с тем, кого я ловил. Понимаешь? Саша слушала его очень внимательно. Она ответила: – Так. Допустим. И? – Я обещаю тебе, что однажды расскажу тебе всё. |
