Он резко крутанул руль вправо. Полицейские тоже умудрились вписаться в поворот. Улица сужалась впереди до такого узкого пространства, что её едва можно было бы назвать даже переулком. Слишком узкая для Бэтмобиля или полицейской машины. Подвернулся случай применить одно из приспособлений Бэтмобиля.

Бэтмэн щёлкнул переключателем, но ничего не произошло. Переключатель не работал.

Но провода были здесь, позади приборного щитка. Бэтмэн отшвырнул в сторону оборванную наполовину панель и быстро вытянул два оторванных провода из беспорядочного сплетения множества других. Когда он соединил оба конца, во все стороны посыпались искры. Сейчас или никогда.

На ветровом стекле взад-вперёд заползали дворники. Совсем не то, что он хотел.

— Весёленькое дельце, — промычал Бэтмэн. Интересно, сколько ещё контактов перелопатили головорезы Пингвина.

Он хмуро оглядел монтажные щитки: где могут быть те провода, которые он ищет?

Переулок быстро приближался.

— Теперь я слегка обеспокоен… — протянул Бэтмэн. — О! Вот они.

На этот раз он соединил то, что нужно.

Боковая обшивка Бэтмобиля отсоединилась, а колёса передислоцировались ближе друг к другу, превращая автомобиль в вытянутый пулеподобный аппарат, достаточно узкий, чтобы проскочить сужение впереди. Он называл его Бэтторпе- дой.

Полицейские пытались его преследовать, но лишь заклинили патрульную машину между стенами домов. По грохоту сзади Бэтмэн догадался, что две другие машины врезались в первую.

Бэтмэн оторвался от погони. Он погнал Бэтторпеду в сторону особняка и исчез в темноте.

Он был просто не в духе.

Макс Шрек стоял рядом, пытаясь выглядеть весёлым за двоих. Он проводил Пингвина к трибуне, с которой тот должен был выступать.

— …так значит он выжил, — разочарованно произнёс Макс.

— Перестань, не падай духом… — Его голос угас, когда он заметил взгляд, каким его одарил Пингвин.

Наверное, Макс вспомнил, как в последний раз, будучи в плохом настроении, тот разбил кое-кому нос. К сожалению, хорошенькая Джейн с того инцидента тоже держала дистанцию. Некоторые женщины слишком эмоциональны.

Но сейчас Пингвин не мог думать о женщинах. Дела и впрямь были плохи. Всё, о чём он мог думать, — так это Бэтмэн — живой, дышащий, совершенно недосягаемый Бэтмэн.

— Он цел и невредим, он не лишился ни конечностей, ни глаза. — Пингвин вздохнул над неудачей. — Он даже не наделал в штаны!

Макс его не слушал. Он помахал веселящейся толпе и указал на новый лозунг на площади:

ОТОЗВАТЬ МЭРА

Своевременно и прямо в точку.

— Понимаешь, в чём секрет успеха, — Макс кивнул в сторону аудитории. — Нужно прислушиваться к ним. Они потеряли веру в старые символы. Они готовы связать себя с тобой — иконой будущего. — Он поощрительно улыбнулся. — Если это сработает, не теряй с ними связь…

Ну да, они восхищались им, разве нет? Он слышал пение, вырывающееся из толчеи: «Освальд, Освальд, Освальд». Освальд Кобблепот — герой миллионов. Не мэр. Не Бэтмэн. А Освальд Кобблепот. Он мрачно посмотрел на чёрный зонтик- люкс, который носил с собой на всякий случай.

— Мы отпразднуем это сегодня, — возбуждённо продолжал Шрек, — на моём ежегодном бале-маскараде. Шрек и Кобблепот, воображаемый альянс!

А Пингвин смотрел на толпу. Они все радовались. Они все поддерживали его. И, что ещё приятнее, многие из них были женщинами и тоже улыбались ему. Нет, не просто женщины, а куколки — дешёвые, быть может, в большинстве своём безвкусные, но его куколки.