Выстрел был громким и неожиданным. Алан рухнул на ковер с застывшей на лице маской удивления. Стиви Кэмбл взял деньги и положил их в пластиковый пакет. Затем он вышел из квартиры и направился к автомобилю. Отъезжая от дома, он насвистывал какую-то мелодию. Алан Джарвис был уже историей.

Карен Блэк сидела в камере и плакала навзрыд. Одна из ее сокамерниц громко рявкнула на нее:

— Заткни фонтан! Ты уже заколебала своим нытьем.

Карен всхлипнула, пытаясь остановить поток слез. Ее взгляд снова упал на лежащее перед ней письмо, и из глаз опять хлынули слезы. Она отказывалась верить тому, что прочитала. Ее мать не хотела иметь с ней ничего общего. Сказала, что выражает чувства всех. Они не будут писать ей или навещать ее, и просила, чтобы Карен также не писала им. Карен их больше не интересует.

Она скомкала письмо. Адвокат сказал, чтобы Карен готовилась к большому сроку. Обвинение, которое ей было предъявлено, не позволяло ей рассчитывать на сокращение срока. Она обвинялась в попытке убийства, и, поскольку Луиза Картер собиралась давать показания, все увидят состояние жертвы. Ни один суд мира не признает ее невиновной. Ее заявление о том, что, когда она поджигала дом, она думала, что в нем никого нет, просто смешно. Как сказал ее адвокат, зачем же тогда она забаррикадировала двери, если думала, что дом пуст? Значит, что бы она ни говорила, на момент поджога она точно знала, что в доме кто-то находится. Так что лучше ей перестать нести эту чушь и во всем чистосердечно признаться.

Но Карен стало страшно. Ей предстоит провести долгие годы за решеткой с мыслью, что ее никто и ничто не ждет за пределами тюрьмы. Это была настоящая ирония судьбы, потому что она знала, что именно так и произошло с Марией Картер. И теперь Карен оказалась в ее шкуре, и при этом она совсем не уверена, что сможет через это пройти.

Она снова заплакала. Ее сокамерница Джулиана спрыгнула со шконки и ударила Карен по голове. Удар получился сильным.

— Заткнись, гадина!

Джулиана была по горло сыта этим нытьем. Ей только что сказали, что ее двое детей отправляются в приют, потому что их папаша исчез в неизвестном направлении.

Карен понимала, что такое окружение — это все, на что она может теперь рассчитывать. Раньше ей казалось, что она очень крутой человек. Пока не попала сюда. Ее голова раскалывалась от боли, и она готова была закричать от переполнявшего ее ужаса.

Карен снова заплакала, и Джулиана, закатив глаза, прокричала:

— У тебя хватило ума и мужества попасть сюда! Так что, ради всего святого, имей мужество и сидеть здесь. И прекрати стонать, я пытаюсь думать!

Карен уткнулась лицом в подушку и зарыдала. Жалость к себе — сила разрушительная, и это она очень скоро поймет.

Луиза Картер лежала на кровати, потому что чувствовала себя очень уставшей, хотя и было раннее утро. Медсестра с сочувствием сказала, что все дело в измучившей ее боли. Луиза чуть не рассмеялась. Рассказывать ей о боли! Да эти люди даже не знают, что такое настоящая боль! Луиза испытала нестерпимую боль, когда увидела своего сына мертвым. Она закрыла глаза и попробовала выбросить из головы это видение: Маршалл без лица и ее муж, смотрящий на нее этим своим обвиняющим взглядом.

Луиза знала, что соседи смеются над ней за ее спиной, потому что она всегда хвастала успехами своего сына. Но это была просто зависть с их стороны, не больше и не меньше. Маршалла ожидал небывалый успех в жизни. И когда он будет купаться в почестях, она будет греться в лучах его славы. Это было ее мечтой.

Руки жгла боль, но Луиза все равно продолжала сгибать и разгибать пальцы. Она очень боялась, что может утратить возможность ими двигать. Ее не волновали шрамы на лице, она будет носить эти отметины с гордостью.