– Проходи. Как доехал?

 – Тебе правда интересно?

 Мы общаемся на английском, потому что русского я почти не знаю. Когда нас с мамой фактически изгнали из дома отца, она задалась целью создать для нас максимально комфортные условия для жизни в чужой стране. А потому, если не считать школу, изучение языков стало моим самым главным занятием. Когда кто то говорит мне о тяжелом детстве, всегда хочется спросить: «Ты когда нибудь переезжал в чужую страну во втором классе, не зная местного языка?» Совсем не зная. Не понимая ни звука. Это пиздец, доложу я вам. Посещение психолога и языковые курсы занимали почти все мое свободное время. Казалось, нервные срывы случались у меня практически каждый день. А теперь вот по зову папаши мне надо выучить русский и стать студентом местного вуза. И на это у меня целое лето. На протяжении двенадцати лет мама тоже практически не говорила по русски, ведь мы живем в Швеции, и она просто стала забывать язык. Однако отец проявил любезность и нанял мне учителя.

 – Я понимаю, почему ты так отвечаешь.

 – Не понимаешь, – цежу я сквозь зубы, – и не пытайся понять, бесполезно.

 – Познакомься, это Жанна, – он указывает на девицу, трущуюся в дверях дома. Пантера, которая, я уверен, уже мысленно обгладывает мой член. Она так плотоядно ощупывает взглядом мое тело, что даже мне становится не по себе.

 Прохожу мимо девки в дом, не выдавив из себя ни звука.

 – Где моя комната?

 – Наверху, вторая дверь справа.

 Я начинаю подниматься по ступенькам, даже не оглядываясь по сторонам. Краем глаза вижу широкие мраморные перила и в очередной раз мысленно стебусь над отцом за неоправданно огромный и пафосный дом. Войдя в комнату, осматриваюсь. Шоколадно синяя гамма мне подходит, жить можно. Сбросив мокасины на пол, я заваливаюсь на кровать и прикрываю глаза. Меня накрывает такое чувство безысходности и неправильности происходящего, что хочется сдохнуть. Кто то скажет, что мне не на что жаловаться. Всю жизнь я обеспечен всем необходимым и ни в чем не знаю нужды. Но, как говорят, у каждого слоя населения свои проблемы. И моя – это ненависть к отцу, которую он так любовно взращивал все эти годы. Мама думает, что я здесь, чтобы перенять управление отцовским бизнесом. Но она даже не догадывается, что я здесь, чтобы развалить его к ебеням, а потом станцевать на могиле своего предка. Ненавижу его и ту шваль, из за которой он выслал нас с мамой.

 Утром следующего дня я просыпаюсь все в тех же джинсах и футболке, в которых прилег накануне. Видимо, сказались две предыдущие бессонные ночи, которые я провел с друзьями, шатаясь по барам и трахая телок. Так я пытался отвлечься и придушить съедающее меня волнение от грядущих перемен.

 – Доброе утро, мам, – хрипло произношу я, набрав самого дорогого мне человека.

 – Доброе, милый. Ты как?

 – Только проснулся.

 – Я думала, ты позвонишь, как приедешь к отцу.

 – Ты не получила мое сообщение по прилету?

 – Получила. Просто хотела узнать, как прошла встреча.

 – Очень жалел, что не могу послать его.

 – Тимур, – вздыхает она. – Сынок, как бы то ни было, он твой отец,

 – Мам, да ладно, проехали. Наслаждаешься тишиной в квартире?

 – Ты же знаешь, я предпочла бы быть рядом с тобой.

 – Да брось. Кайфани с Хуго, слетай с ним куда нибудь, отдохни.

 – Все то ты знаешь.

 Смеюсь в ответ на это заявление.

 – Передавай ему привет.

 – Он, кстати, раздобыл билеты на шоу, на которое ты хотел попасть.