— Пап?

Отец обернулся ко мне, увидел предмет в моих руках и немедленно облегченно рассмеялся:

— Похоже, это все объясняет.

Маккензи подалась вперед:

— Что там такое?

Я подал ей находку:

— Зеркало заднего вида.

Папа припарковался на обочине, чтобы привыкнуть к мысли о вождении без возможности все время видеть, что за спиной.

Я, помнится, тогда поглядел на кусок клейкой ленты, мотающийся на месте зеркала, и удивился папиной бестолковости:

— Как же ты не заметил, что его нет?

Папа развел руками:

— Езжу на автомате. Вообще не думаю о таких вещах. Ощутил, что чего-то не хватает, а чего — поди найди..

Тогда я его не понял. Но потом я близко познакомился с ощущением, что что-то не так, но совершенно неясно, что. Разница в том, что у меня под носом не было простого ответа вроде отломанного зеркала.

54. Должная добросовестность

Я созерцаю гору домашнего задания, не в силах даже пальцем пошевелить, чтобы его выполнить. Такое ощущение, что ручка весит тысячу тонн. Или она под напряжением. Да, точно, так и есть, и я погибну, если дотронусь до нее. Или перережу бумагой артерию. Порезы от бумаги заживают хуже всего. Так что я имею полное право не делать уроки, потому что боюсь смерти. Но истинная причина в том, что мое сознание не хочет на это отвлекаться. Оно не здесь.

— Пап?

Близится «то самое время года», и папа засел с ноутбуком за кухонным столом, нервный и злой по поводу изменений в налоговом кодексе и беспорядочной кучи квитанций очередного клиента.

— Да, Кейден?

— Один парень из школы хочет меня убить.

Отец смотрит на меня, внутрь меня, сквозь меня. Ненавижу, когда он так делает. Он заглядывает в свой ноутбук и с глубоким вздохом закрывает его. Мне приходит в голову, что папа что-то от меня скрывает. Конечно, такого не может быть. Что он может скрывать? Это глупо. Но все же…

— Тот же, что и в прошлый раз?

— Нет, — отвечаю я, — это кто-то другой.

— Кто-то другой.

— Да.

— Другой парень.

— Ага.

— И ты думаешь, он хочет тебя убить.

— Верно, убить меня.

Отец снимает очки и чешет переносицу:

— Хорошо, давай поговорим об этом. Надо обсудить эти твои предчувствия…

— С чего ты взял, что это просто предчувствие? Что он еще ничего не успел сделать? Ничего ужасного?

Папа снова вздыхает:

— Что он натворил, Кейден?

Я повышаю голос и ничего не могу с этим поделать:

— Пусть он даже ничего пока не сделал — но собирается сделать! У него на лбу написано! Я чувствую, я знаю!

— Для начала успокойся.

— Ты меня вообще слушаешь?

Папа встает, наконец-то приняв меня всерьез:

— Кейден, мы с мамой беспокоимся.

— Вот и хорошо. Он ведь может и вас убить.

— Не из-за него. Из-за тебя, понимаешь?

Мама выходит у меня из-за спины, заставляя меня подпрыгнуть. С ней моя сестра.

Взгляды родителей пересекаются, как будто при телепатии. Я чувствую, как сквозь меня летают их мысли: от папы к маме, потом обратно. Подсознательный пинг-понг со мной вместо сетки.

Потом мама поворачивается к Маккензи:

— Поднимайся в свою комнату.