Я сразу напрягся.

– Что-то не так? Моран расспрашивал тебя о графе?

Хозяйка клуба села за свой стол, вытащила из сумочки портсигар и спокойно произнесла:

– Расспрашивал.

– И что ты ему рассказала?

– А что я ему могла рассказать? – остро глянула в ответ Софи своими бездонными зелеными глазами. – Нет, инспектор, я понятия не имею, куда подевался мой дражайший супруг. Нет, за эти два года он не выходил со мной на связь. Нет, детектив-сержант о его исчезновении не говорил, просто требовал открыть сейф. Нет, не знаю, зачем ему это понадобилось. Возможно, он просто нуждался в деньгах, вы так не считаете?

Я так не считал и полагал, что инспектор Моран тоже не счел эту версию сколь бы то ни было убедительной.

– Если все прошло гладко, что тебя беспокоит?

Софи вставила тонкую сигаретку в мундштук, закурила и задумчиво выдохнула струйку табачного дыма.

– Есть возможность заработать.

– Так это же хорошо?

– Обстоятельства таковы, что меня терзают смутные сомнения, – покачала головой Софи и откинула с лица черный локон. – Хотя выбора мне не оставляют…

Я откинулся на спинку кресла, закинул ногу на ногу, сцепил пальцы.

– Давай с самого начала.

Кузина сделала еще одну затяжку, отложила мундштук на край пепельницы и сказала:

– Стефан Фальер был моим другом. И не ухмыляйся так – другом, и только другом, я с ним не спала.

– И в мыслях не было, – развел я руками. – Стефан Фальер – это бывший министр юстиции? Тот, который застрелился?

– Он, – подтвердила Софи. – Фальер был человеком герцога Логрина, именно ему он был обязан своей карьерой. Иногда Стефану поручали делать за других грязную работу.

Я поморщился. «Грязная работа» должна быть воистину грязной, чтобы обстоятельства дела волновали кого-то через два года после смерти исполнителя.

– Стефан прекрасно понимал, что его используют, – продолжила Софи, – поэтому решил подстраховаться. Он оставил мне кое-что.

– Что именно?

– Какие-то документы. Три года назад из-за них убили человека. Все организовал Стефан.

– Просто душка! – скривился я.

– Он выполнял приказ!

Я выставил перед собой открытую ладонь, не желая продолжать спор.

– Ближе к делу!

– Стефан сказал, что в этих бумагах описана какая-то разработка, – неопределенно, будто ничего не знала толком сама, произнесла Софи. – В перспективе она могла привести к падению цен на уголь.

– Прогнившая буржуазия! – усмехнулся я, но сразу прекратил сыпать лозунгами социалистов и попросил: – Так что с этими документами?

– Мне предложили за них сто тысяч франков.

– Сколько?!

– Сто тысяч.

Я присвистнул и спросил:

– И кто же швыряется такими деньгами?

– Анри Фальер, племянник Стефана. Своих детей у Стефана никогда не было, все свое состояние он завещал племяннику. Тайны, как видно, тоже.

Я вспомнил одутловатого молодого человека и предположил:

– Он вчера приходил сюда за этим?

Софи кивнула.

– Анри в отчаянии. Неудачно вложился в балканские облигации и едва не обанкротился. Теперь хватается за любую соломинку.

– И при этом готов выложить сто штук?

– Прошу, кузен, избавь меня от своего жаргона! – поморщилась Софи.