— Детектив Джейн Риццоли, управление полиции Бостона, — сказала Джейн. — Нам нужно подняться на крышу. Можете впустить нас в подъезд?

Наконец, замок с гудением открылся.

Зданию было, по крайней мере, лет сто, и деревянные ступени стонали, пока Джейн и Фрост поднимались по лестнице. Когда они добрались до второго этажа, дверь распахнулась, и Джейн увидела тесную квартирку, из которой смотрели любопытные глаза двух девочек. Младшая была примерно того же возраста, ее собственная дочь, Реджина, и Джейн остановилась, улыбнувшись и пробормотав приветствие.

Молниеносно младшую девочку схватила женская рука, и дверь захлопнулась.

— Полагаю, мы большие плохие чужаки, — хохотнул Фрост.

Они продолжали подниматься. Прошли четвертый этаж и мелкими шажками поднялись на крышу. Дверь была не заперта, и издала пронзительный визг, когда ее открыли.

Они вышли в предрассветный мрак, освещаемый лишь рассеянным свечением городских огней. Посветив своим фонариком, Джейн разглядела пластиковые стол и стулья, цветочные горшки с растениями. Белье на веревке, провисшей от тяжести, танцевало на ветру, словно призраки. Сквозь хлопанье простыней она заметила что-то другое, лежавшее у самой кромки крыши, накрытое простыней.

Не произнеся ни слова, они с Фростом автоматически вытащили бумажные бахилы из карманов и нагнулись, чтобы надеть их. Только после этого они поднырнули под висящее белье и шагнули к тому, что увидели лишь мельком, захрустев ботинками по рубероиду.

Мгновение царила тишина. Они стояли рядом, фонарики освещали озеро крови. И то, что лежало в этом озере.

— Думаю, мы нашли ее остальную часть, — промолвил Фрост.

Глава пятая

Чайнатаун расположился в самом сердце Бостона, прячась между финансовым районом на севере и газоном Коммона на западе. Но когда Маура проходила под Пайфан — воротами с их четырьмя резными львами, то чувствовала, словно входит в другой город, другой мир. Последний раз она была в Китайском Квартале утром одной октябрьской субботы, и тогда здесь не было кучки стариков, которые сидели под воротами, попивая чай за игрой в шашки и сплетничая на китайском. В тот холодный день она встречалась здесь с Дэниелом, чтобы позавтракать димсамом. Это было одно из последних блюд, которые они больше никогда не съедят вместе, и память об этом дне сейчас пронзала сердце словно кинжал. Несмотря на яркий весенний рассвет, и нескольких игроков в шашки, которые сидели, болтая без умолку в утренней прохладе, меланхолия омрачала все, что она видела, превращая солнечный свет во мрак.

Маура прошла мимо ресторанов, где аквариумы для морепродуктов кишели серебристой рыбой, мимо пыльных иноземных магазинов, забитых мебелью из розового дерева, нефритовыми браслетами и безделушками из поддельной слоновой кости, к плотной толпе зевак. Она заметила полицейскую форму, возвышающуюся над азиатской толпой и начала пробиваться к ней.

— Позвольте пройти. Я судмедэксперт, — объявила она.

Холодный взгляд, которым ее одарил коп, не оставлял сомнений, что офицер точно знал, кто она такая. Доктор Маура Айлз, предавшая братство тех, кому поручено служить и защищать. Чьи показания могут отправить одного из «своих» в тюрьму. Он не произнес ни слова, лишь уставился на нее, словно не догадывался, чего от него ожидают.

Маура вернула ему такой же ледяной взгляд.

— Где умершая? — спросила она.

— Вам следует спросить детектива Риццоли.

Коп не собирался облегчать ей задачу.

— И где она?

Прежде чем он успел ответить, Маура услышала, как кто-то позвал:

— Доктор Айлз?

Молодой азиат в костюме и галстуке переходил улицу, направляясь к ней.

— Они ждут вас на крыше.