Может быть, упоминание об Элфреде было ошибкой самой Дори. Около двух лет назад, когда еще был жив отец, Ровена написала из своего прекрасного дома в Англии, что она беспокоится о своей младшей сестричке, поэтому собирается вернуться в Америку и найти ей мужа. Это ужаснуло Дори, потому что она знала, если отец решит, что есть хоть какая-то вероятность потерять оставшуюся дочь, он отравит ее существование еще больше прежнего. После дезертирства Ровены — именно так Дори относилась к ее замужеству — отец стал держать младшую дочку почти как узницу, но с годами его грозный надзор за ней смягчился. Постепенно Дори разрешили гулять по полям позади дома и посидеть с книгой у реки после обеда. Отец брал ее вместе с собой в свой экипаж, когда ехал взимать ренту. По правде говоря, с каждым месяцем после отъезда Ровены Дори и отец становились все большими приятелями. Не то чтобы они больше беседовали, но просто меньше походили на узницу и стражника, чем раньше.

Но Дори знала, что ее дом может превратиться в живую могилу, если Ровена будет настаивать и возвратится, чтобы убедить отца разрешить сестре выйти замуж. Если бы Дори надеялась, что Ровена сможет сорвать приз — найти чудесного человека для нее в качестве мужа, — она была бы счастлива позволить ей это сделать. Но Ровене нравились мужчины, подражающие поэтам, те, что носят рубашки со складками и говорят глупости, вроде: «Жизнь — это дорога нескольких возможных путешествий». В таких вещах Дори не видела смысла, а у Ровены слабели коленки. Дори тысячи раз указывала Ровене, что у нее никогда не было достаточно здравого смысла, чтобы выбрать кого-то столь же сильного и сообразительного, как Джонатан. Это сам Джонатан выбрал Ровену, а потом уговорил ее и при ней остался. По правде говоря, он осаждал ее, пока Ровена не сдалась ему, устав сопротивляться.

— Чтобы защитить себя от неожиданного замужества е человеком, который хлещет вишневку и носит очки в светло-розовой оправе, Дори начала писать письма сестре, рассказывая, что она собирается замуж за человека из Лэсема. К несчастью, она не продумала заранее, что это будет за человек. Придуманного мужчину могли убить в какой-то романтической трагедии, и Дори носила бы сейчас черное в знак траура. Вместо этого она написала о человеке, которого они знали всю жизнь, об Элфреде Смиси. В то время, когда Дори начала писать письма, вторая жена Элфреда только что умерла, и, когда она и ее отец ехали в экипаже, Элфред (которого Дори считала таким же старым, как отец) посматривал на Дори так, будто интересовался, не будет ли она номером третьим.

С тех пор все это уже быльем поросло. К своему великому изумлению, Дори обнаружила, что у нее есть писательский дар. Она начала изображать великий роман с Элфредом. И чем больше она живописала, тем с большим энтузиазмом отвечала Ровена, и все цветистее становились описания Дори. Она начала восхвалять Элфреда, рассказывая о его замечательной походке, о своих опасениях за него. Она рассказывала, что Элфред, по-видимому, только для вида представлялся владельцем магазина, а на самом деле он занимался чем-то увлекательным и опасным. Поскольку представление Дори об отваге было ограничено исчезновением с отцовских глаз в течение целого часа, она никогда как следует не могла объяснить, чем занимается Элфред. А кроме того, намеки намного больше волнуют, чем действительность.

Но потом Ровена устала ждать объявления о замужестве Дори и послала письмо, сообщая, что собирается в Америку, чтобы устроить это замужество. Дори остудила пыл письмом, в котором говорилось, что она и Элфред разорвали отношения, так что Ровене незачем приезжать. Ровена прислала телеграмму, которую увидел весь Лэсем и в которой говорилось, что она приедет, чтобы найти другого мужа для сестры, у которой разбито сердце.

Дори запаниковала после второй депеши Ровены. Что ей делать? По-своему Ровена вроде их отца — напористая задира.