— Сколько сейчас людей с сенатором Деккер?

— Пятеро: ее секретарь и четверо подхалимов, — ответил Алекс.

Это его насмешило.

— Кто из них вооружен?

— Двое.

— Ух-ты, наши шансы в этой игре внезапно сравнялись.

Алекс посмотрел на него, как на ненормального.

— Твои шансы никогда не сравняются с сенаторскими. Никогда.

— Она не может чувствовать себя уж очень уверенной. — Хокинс посмотрел на часы. — Двадцать пять минут назад у нее была армия, а теперь с ней лишь свита.

— Успокаивай себя, сколько хочешь, но она уже подожгла мне задницу и обдумывает обвинения — а я ей нравлюсь. А с другой стороны — ты, проклятье всей ее жизни.

— Это она тебе сказала?

На секунду Алекс опустил глаза, потом снова поднял их и скосил на Кэт виноватый взгляд.

— Меня ввели в курс дела всех аспектов Катиной жизни, включая и мысли сенатора на предмет твоего текущего положения. Она никогда не выпускала тебя из поля зрения, хотя информация о продаже машин — явно прикрытие для твоей настоящей работы, какой бы она ни была.

— Так ты не думаешь, что это она приставила меня телохранителем к Кате два дня назад в Ботаническом саду?

— Не знаю. Если это и да, то мне она ничего не сказала, что в общем-то бессмысленно, потому что она была сильно взволнована Катиным возвращением в Денвер. Твое имя всплывало в каждом нашем разговоре, и мне всегда приказывали пресекать любой контакт, чего бы это ни стоило.

— Как, например, устроить убийство, которое точно свяжут с моим именем, или, возможно, повяжет меня и снова упечет в государственную тюрягу?

— Нет.

Алекс больше не выдавал чужие ответы вместо своих, что склонило Хокинса поверить ему.

— Ты хороший стрелок, Алекс?

— Нет, — ответил мужчина, слегка побледнев. — Бывший коп, да, но не стрелок в твоем понимании.

— Ну, а я — стрелок, — сказал Хокинс тоном, который не давал простора для интерпретации. — И, если они выволокут меня отсюда, я возлагаю на тебя всю ответственность за Катино благополучие.

Алекс побледнел еще сильнее.

— Не могу себе представить, чтобы сенатор Деккер ввязалась в такие неприятности, не имея при себе ордена на арест или ключи от Ливентворта.

Несмотря на их плачевное положение, Хокинс ухмыльнулся.

— Я тоже не могу. — В этом-то и была засада, но Алекс начинал ему нравиться. Эффективность, ум и ловкий маневр, проделанный им утром со скоростью света, не могли не нравиться, не говоря уж о его кристальной честности.

Когда в дверь постучали, он посмотрел на часы и взглянул на Скитер.

— Где Кид?

Она взглянула на GPS на своем КПК.

— I-25 и I-70, Моустрэп, — сказала она, указывая на перекресток двух крупнейших автострад Денвера. Шансы на то, что Кид успеет добраться до Стил Стрит прежде, чем на Хокинса наденут наручники, были 50/50.

Никто не потрудился открыть дверь. Черт, да свита Деккер уже проникла в здание. Было очевидно: они войдут с приглашением или без.

И уж конечно, повторного стука прежде, чем полиция и политики выломали дверь, не последовало.

В тот же момент Хокинс осознал, что не полностью подготовился к встрече лицом к лицу с Мэрилин Деккер. Он часто бывал в Вашингтоне и вел достаточно много дел, чтобы знать, как она выглядит — так что кишки его свернулись узлом не от ее внешнего вида.