Густые брови Фреда приподнялись.

— Я не имел в виду всю пачку, Деннехи. Я не говорил, что вы должны закончить ее сегодня. Вы сами так решили.

Когда редактор отошел, Мэри-Мишель состроила гримаску. Она понимала, что Фред прав. Она всегда считала, что должна успевать больше, выполнять свою работу лучше, вечно что-то доказывать.

— У меня была другая работа, — тихо пробормотала она и увидела, как редактор остановился, словно услышал ее. Смутившись, Мэри-Мишель затаила дыхание и дождалась, пока Фред отойдет подальше. Испустив тяжелый, унылый вздох, Мэри-Мишель вскрыла первый конверт.

Вынув письмо, прочла его, отодвинула прежнюю работу и начала писать ответ.

В половине пятого Мэри-Мишель взглянула на часы. Она уже успела ответить на дюжину писем, что составило треть стопки. Результаты не радовали, особенно когда она огляделась и увидела, что ее коллеги поглощены важными, значительными заданиями. Но, заметив, что Сэмюэл Карсон исчез из-за стола и теперь путь к кабинету Логана Маршалла свободен, Мэри-Мишель приободрилась.

Она сумела взять себя в руки: момент был как раз подходящим, чтобы загнать владельца газеты в угол. Несмотря на то что Мэри-Мишель виделась с ним почти каждый день, у нее было мало шансов начать разговор. Для этого не годилось просторное, со множеством закутков помещение редакции, где все было слышно. К тому же в разговоры постоянно встревали сотрудники, падкие на сплетни и готовые разнести их по редакции с быстротой лесного пожара.

Надев очки, Мэри-Мишель подняла их на лоб, взяла блокнот и бумаги, над которыми работала раньше, и встала. Решение было принято, Мэри-Мишель не смущаясь подошла к двери кабинета Маршалла и взялась за ручку.

— Туда нельзя, — крикнул Сэмюэл от дверей общей комнаты. — Он еще не…

Мэри-Мишель глубоко вздохнула, повернула ручку и вступила в святая святых «Кроникл». Быстро закрыв за собой дверь, она прошла прямо к столу владельца газеты.

На взгляд стороннего наблюдателя кабинет Логана Маршалла мог показаться вместилищем хаоса. Полки на противоположной стене комнаты, поднимающиеся от пола до потолка, стонали под тяжестью папок, писем, газет и книг. Фотографический аппарат, стоящий без дела уже несколько лет, приткнулся в углу, собирая пыль и паутину. Стол владельца был усеян финансовыми документами, чеками от кассиров и записками от юристов. Два деревянных ящика на краю стола переполняли входящие и исходящие документы, ждавшие внимания Маршалла.

Сам Логан Маршалл уютно расположился посреди этой неразберихи. В сущности, по его мнению и мнению других сотрудников «Кроникл», в кабинете царил всего лишь рабочий беспорядок. Мэри-Мишель уже видела, что владелец газеты способен в считанные секунды разобраться с любым делом, вызывая искреннее изумление посетителей и репортеров-новичков. Сэмюэл Карсон надежно удерживался на посту секретаря только потому, что никогда ни к чему в кабинете Маршалла не прикасался.

Когда Мэри-Мишель вошла в кабинет, Маршалл сидел в кресле лицом к окну, положив подбородок на кончики пальцев сложенных рук с выражением глубокой задумчивости или мольбы. Мэри-Мишель понадеялась, что верным окажется первое предположение. Молиться следовало ей.

Обернувшись на стук двери, Логан вопросительно приподнял брови. Это был еще привлекательный сорокалетний мужчина с жесткими чертами лица и свинцово-серыми оценивающими глазами. Он выглядел не рассерженным, а просто удивленным — Мэри-Мишель сочла это хорошим признаком.

— Что вам угодно, мисс Деннехи?

Значит, он помнит ее имя! Мэри-Мишель удивилась: она считала, что владелец газеты забыл о ее существовании сразу же, едва принял на работу. Он обычно приветствовал всех в общей комнате, направляясь в свой кабинет, и, казалось, никогда не замечал Мэри-Мишель. Она с трудом глотнула, чувствуя, что язык намертво приклеился к небу.