– Да нет же, нет, все было не так! – Альтия с изумлением поймала себя на том, что защищает Брэшена. – И совсем даже он надо мной не смеялся! Он вообще большей частью поверх моей головы смотрел… – Выражение лица Грэйга стало совсем уж негодующим, и она торопливо пояснила: -…Потому что я сама того пожелала. Я совсем не хотела, чтобы меня как-либо выделяли! Я хотела проложить себе дорогу САМА… И на самом деле мне это удалось… Меня больше раздражало, что он видит, как я корячусь… Слушай, а какого шута мы вообще об этом заговорили?

    Грэйг пожал плечами:

    – Ты сама стала рассказывать, я тебя за язык не тянул… Между прочим, все до некоторой степени терялись в догадках, с какой стати твоему папе понадобилось брать к себе Брэшена Трелла, после того как от него отреклась собственная семья. За несколько лет перед этим он успел наворотить дел, так что, когда Трелл-старший в конце концов вышвырнул его за дверь, никто особо не удивился…

    – Наворотить дел… это как? – спросила Альтия. Расслышала в собственном голосе жадный, болезненный интерес и тут же постаралась замаскировать его: – Когда все это происходило, я была еще маленькой девочкой и городскими сплетнями не интересовалась… А потом, годы спустя, когда он пришел к нам на «Проказницу», папа никогда не упоминал о его прошлом… Он говорил, человека следует судить по тому, кто он есть, а не по тому, кем он был когда-то.

    – Да шумного скандала, в общем, как бы и не было, – стал рассказывать Грэйг. – Я узнал о случившемся, потому что мы с ним вместе учились. Началось, как водится, с малого. С дурацких мальчишеских выходок… Он всегда был любителем улизнуть, пока учитель в другую сторону смотрит. Сначала просто сбегал с уроков. На базар там, сладостей прикупить… А потом он первым среди нас, мальчишек, стал со знанием дела рассуждать о девочках, циндине и игре в кости. Папа мой, правда, до сих пор говорит – старый Трелл, мол, сам виноват, что сынок свернул на кривую дорожку. У Брэшена всегда было вдосталь карманных денег и полным-полно времени для развлечений. И никто всерьез не пытался осадить его. Бывало, он проиграется, наделает долгов или напьется до чертиков где-нибудь в людном месте… И что? Является его папаша, тащит сынка домой и грозит ему пальчиком… – Грэйг покачал головой. – А что толку грозить, если все равно не наказываешь? Помнится, проходит денек-другой – и Брэшен снова на воле и опять вовсю безобразничает. Старый Трелл все обещал, что вот ужо лишит его доступа к семейному кошельку, или палкой отлупит, или заставит самолично свои долги отрабатывать… Но в итоге ему все сходило с рук, пока в один прекрасный день Брэшен не явился домой и не натолкнулся на закрытую дверь. Вот и все… Поначалу мы все, и сам Брэшен в том числе, были уверены, что это всего лишь очередной блеф. Думали, назавтра же гроза отгремит и все станет как прежде. Но нет… Через несколько дней Трелл-старший объявил, что передает все права наследования своему младшему сыну, а от Брэшена окончательно и полностью отрекается. Вот так-то… А если чему и следовало удивляться, так это тому, что старик все-таки принял решение и встал насмерть… Некоторое время Брэшен еще болтался в городе, ночуя то у одного приятеля, то у другого, но довольно скоро его перестали где-либо принимать, да и денежки кончились. За ним, знаешь ли, потянулась слава, что он не только сам законченный вертопрах, но еще и мальчишек помладше с пути истинного сбивает.