Слушайте. Мою берлогу прочесали граблями три или четыре дня назад. То же самое сотворили с моей лабораторией в Хартфорде. Что они искали – для меня загадка, и она не дает мне покоя. – Он внимательно посмотрел на нее. Сейчас нельзя ошибиться. Иначе можно угробить все дело. – Так как это произошло вскоре после нашей последней беседы, я задумался – нет ли здесь какой-либо связи. Иначе говоря, нас могли заподозрить в обмене какой-то информацией – тогда вы тоже должны были стать жертвой.
– Ясно. – Она была озадачена. – Чем же таким интересным мы могли обменяться?
– Наверное, тем, что искали в вашем доме, – подчеркнул Армстронг.
Клэр не обиделась, лицо ее стало еще серьезнее.
– Кто-то проник в дом вчера, перерыл все мои бумаги, перевернул вверх дном содержимое стола и библиотеки, но ничего не взял.
– Вы уверены, что не упустили какую-нибудь мелочь?
– Вполне.
– Может быть, что-то из архива вашего брата?..
– Оттуда тоже. – В ее взгляде появилась усмешка. – Что особенного могло быть в бумагах Боба?
– Я знаю, что он работал с правительственным заказом высшей степени секретности.
– Кто вам это сказал?
– ФБР.
Трудно было судить, попал ли удар в цель. Клэр прекрасно владела собой и восприняла эту информацию спокойно. Казалось, она просто задумалась над ответом.
– Боба привлекали к какому-то космическому проекту. Это я знаю точно. Но в бумагах ничего подобного нет. Единственное исключение – та статья, в которой он объяснял свою теорию слоев. Очевидно, он не вел записей на эту тему и передавал материалы прямо правительству, уничтожая черновики. Боб всегда был очень методичен и чрезмерно осторожен.
– Так и должно быть, если человек связан с секретной работой, – одобрительно сказал Армстронг.
– Насколько мне известно, сейчас готовится старт корабля под номером восемнадцать, – продолжала Клэр, – Боб наверняка занимался именно этим проектом. Я думаю, корабль будет совершенно новой, особой конструкции, основанной на последних разработках…
– Номер восемнадцать, можно сказать, уже почти при смерти, – возразил Армстронг и, внезапно решившись, принялся подробно описывать свой недавний визит в Нью-Мехико, спарринг-матч с Фазергилом и то, что узнал от Куина. – Не знаю, что подумаете вы, – заключил он, – но мне кажется, что такие задержки неспроста. Корабль как будто задерживают изо всех сил, заботясь только об одном – чтобы это не слишком бросалось в глаза.
Клэр задумалась, ее глаза вдруг стали серьезными. Наконец она сказала:
– Возникает любопытный парадокс. Корабль финансируется правительством, и большинство препятствий кажутся инспирированными опять же правительством. – Правительство строит этот корабль и само же тянет с окончанием работ. Возможно, в игре участвует кто-то еще, и это усложняет ситуацию, но давайте пока сконцентрируемся только на правительственном аспекте. Почему власти тянут с постройкой корабля?
– Конечно, не потому, что у них нет на это денег. Спросите что-нибудь полегче!
– Мы должны ответить на этот вопрос. Потому что под кажущимися противоречиями всегда кроется логика.
– Единственное, что приходит на ум, – строительство корабля могут тормозить, когда появляется альтернатива уже созданным разработкам. Но зачем они ломают уже построенное, если можно заранее спланировать сроки монтажа под окончание испытаний каждого конкретного устройства? Я знаю, что бюрократы – не люди, но не настолько же!
Она неодобрительно сморщила носик.
– По-моему, слишком уж просто. |