Пыльца Дженкса сменилась с тревожно зеленого к нейтрально серебряному цвету.

— Да, может ты и права, — сказал он, перелетая на подоконник, чтобы следить за своими детьми.

Но это не казалось мне правильным.

Глава 4

Если бы в следующей жизни я стала лошадью, то хотела бы жить в конюшне Трента. Стойла были высокими, сладко пахнущими сеном, и расположены так, чтобы ветер с пастбища проходил через них, создавая ощущение открытого пространства. Спрятав выпавшую прядь волос обратно под шляпу, я погладила Молли, проведя рукой вниз по ее боку. Лошадка сделала глоток воздуха, надуваясь, чтобы седло так сильно не жало. Придется пройтись с ней, пока она не растянет его до того, как затянуть подпругу в последний раз.

— Молли, ты милая лошадка, но предсказуемая, — сказала я, разворачивая ее в стойле и выводя в коридор. Меня окружало довольное фырканье, жевание и подергивание ушами и хвостами. Мы были не в том крыле, где Трент держал скаковых лошадей. Нет, этих животных он держал для Охоты, и они были намного умнее и уравновешеннее. Мои сапоги не издавали ни звука на опилках, я направлялась к северному загону. На заднем плане раздавался высокий, серьезный голос Кери, обсуждающей наш маршрут с управляющим конюшни. Как только Дженкс с Трентом и Рэй вернутся, мы поедем к реке, где сможем остаться под покровом древнего леса.

Позднее утреннее солнце стояло высоко в небе, и снаружи было необычно жарко, но верхнее жилые помещения ловили большую часть лучей, оставляя открытые конюшни прохладными. Я не могла не вспомнить лагерь — хотя я многого не запомнила, но конюшни помнила. Тогда моя выносливость была нулевой, а лошади заставляли меня чувствовать себя сильной. Хоть Трент и выглядел самоуверенным, но таким совсем не являлся — пока я не посоветовала ему перестать позволять Ли запугивать его и постоять за себя. Ли нашли в колодце лагеря через три дня. Может, Трент слушал меня больше, чем я думала.

Моя слабая кофеиновая головная боль наконец исчезла, и я схватила свою одноразовую чашку кофе ради последних глотков. Кофе уже остыл, и, выбросив пустой стакан в мусорный бак, я вышла, заморгав от яркого солнца. Лошадка цокала позади меня. Увидев, что Квен с Люси уже ждут нас, я улыбнулась.

Квен, одетый в черно-зеленый костюм для верховой езды, стоял вполоборота с Люси на бедре, создавая поразительное впечатление. Большой серый конь опустил свою огромную голову на плечо Квена, нюхая шляпку Люси. Малышка в белом костюмчике выглядела прелестно, создавая образ привилегированности, пока ее пухлые ручки тянулись к непривычным краям шляпки. Ее лицо скривилось от досады, она пыталась снять ее, чтобы рассмотреть. У малютки была внешность Трента и характер Элласбет, и когда любопытная лошадь выдохнула, девочка завизжала, потянувшись к ее шлепающим губам.

— Эта шляпка тебе сегодня понадобится, Люси, — сказал Квен, передвинувшись прежде чем Люси смогла схватить лошадь. — Мы же не хотим просить тетю Рэйчел заколдовывать твои ожоги.

Тетя Рэйчел. Мне это нравилось, и щурясь от света, несмотря на шляпу, я медленно побрела вперед с Молли.

— Так и будет, — согласилась я, касаясь мягкой подошвы ботиночка Люси и лучезарно улыбаясь маленькой девочке, сейчас выкрикивающей всякую ерунду просто, чтобы послушать себя. — Даже если для этого понадобится проклятие.

Мой взгляд поднялся к глазам Квена.

— Разве они уже не должны вернуться?

Квен посмотрел на высоту солнца.

— Плюс-минус несколько минут. Подержи ее, — сказал он, протягивая мне Люси. — Твоя подпруга не затянута.

— Я знаю, — сказала я, потом бросила поводья Молли, поскольку на руках оказался хныкающий, на удивление тяжелый маленький человечек.