– Дан! – окликнула Элизабет. Занятия закончились, и в коридоре почти никого не было. Дан Скотт был среди немногих оставшихся там учеников. – Я надеялась, что встречу тебя сегодня, – призналась она, когда Дан подошел к ней. – Мне хотелось поговорить с тобой об Эмили. Она рассказала мне, что произошло вчера после школы. Должно быть, это для вас обоих было ужасно.

– Я чувствовал себя очень неловко, – признался Дан, прислонясь к стенке и глядя в пол. – Но Бог знает, каково было бедняжке Эмили. Это… ну, честно говоря, очень трудно сейчас даже вообразить, что она чувствует после всего случившегося. Думаю, она пытается убедить себя в том, что все в порядке. Но я не верю этому.

– Я тоже, – согласилась с ним Элизабет. – Она сказала тебе о том, что уходит из группы?

Дан кивнул головой.

– Это безумие, – в сердцах проговорил он. – И не только из-за того, что мы теряем такого хорошего ударника. Я ведь знаю, как много значит для нее музыка. Эмили могла бы стать прекрасным музыкантом, если бы продолжала совершенствоваться!

– Не знаю, следует ли мне говорить об этом, – заколебалась Элизабет, а затем продолжила: – Сегодня после школы она принесла мне объявление, которое хочет поместить в нашей школьной газете. Она собирается продать свои ударные инструменты.

Дан ударил себя по лбу.

– Да она просто сошла с ума! – воскликнул он. – А сколько она хочет за них получить? – спросил он немного погодя.

– Не знаю. Кажется, двести долларов, – попыталась вспомнить Элизабет.

Дан покачал головой.

– Глупышка. Эти инструменты стоят гораздо больше. И Эмили, вероятно, копила на них всю свою жизнь. Элизабет, если она действительно поместит это объявление, кто-нибудь несомненно купит их! И тогда Эмили уже не сможет изменить свое решение!

– Я знаю, – сказала Элизабет. – К тому же уверена, она очень скоро об этом пожалеет. Подозреваю, что мачеха предъявила ей какой-то ультиматум. Я попыталась выяснить это, но Эмили даже не стала говорить со мной на эту тему.

– А со мной она вела себя сегодня так, словно перед ней какой-то незнакомец, – пробормотал Дан, засовывая руки в карманы.

Элизабет испытующе посмотрела на парня. Ей почудилось, что в данном случае имело место нечто большее, чем простое сочувствие.

– Она очень расстроена, – мягко сказала Элизабет. – На твоем месте, Дан, я бы не отступалась. Ей нужна поддержка.

Дан залился краской.

– При том, что я чувствую, у меня нет иного выбора, – произнес он тихим голосом.

– Послушай! – воскликнула Элизабет в отчаянии. – Неужели мы ничего не можем сделать? Я уже подумывала: не «потерять» ли мне случайно ее объявление или просто забыть опубликовать его? Но ведь на следующей неделе, не увидев объявления в газете, она захочет узнать почему.

– Ладно, – приговорил Дан медленно, покачиваясь на каблуках, – может, тебе следует опубликовать его. Похоже, у тебя нет иного выхода. В конце концов, – добавил он, и застенчивая улыбка появилась у него на лице, – будет неэтично не выполнить просьбу Эмили.

– Но если я опубликую его, – возразила Элизабет, – кто-нибудь может взять и купить ее инструменты!

Лицо Дана расплылось в улыбке.

– Ага, – согласился он. – У меня даже есть сильное подозрение, что кто-то действительно это сделает.