Лилиан поджала губы.

– Как знаешь, – выдавила она наконец. – Хотя я никак не могу взять в толк, чем тебя заинтересовала эта глупая старая книжка. Могла бы вместо этого посидеть с нами, заказать вкусный десерт.

– Да, давай с нами, тетя Марта, – поддержала маму Роуз.

– Шоколадный торт со сливочной помадкой у них зачетный, – облизнулся Уилл.

Бросив взгляд внутрь, Марта увидела официанта, несущего огромную порцию мороженого с фруктами и орехами. Сглотнула слюну.

– Я ммм…

– И мне нужно попросить тебя еще об одном одолжении, – прибавила Лилиан.

– Да? – насторожилась Марта. Нашарила в сумочке ручку с блокнотом и открыла список текущих дел. – Слушаю.

– Не могла бы ты через выходные взять детей к себе? Мне нужно… ммм… как следует поработать.

– Ага, в каком-нибудь шикарном спа, – хмыкнул Уилл. Лилиан зыркнула на него, после чего одарила Марту улыбкой. – Нужно уладить кое-какие дела. Можно они останутся у тебя на ночь?

Марта записала это в блокнот и задумалась. Последние года два, когда Уилл с Роуз подросли, они больше у нее не ночевали. Родительская спальня завалена сумками и коробками.

– С удовольствием возьму их на день, но для ночевки места недо…

– Отлично, – перебила ее Лилиан. – Спасибо, Марта. Пойдемте побалуем себя сладеньким.

Марта не знала, как быть. Она уже здесь, а магазин Чемберлена закроется через несколько минут. Она сунула блокнот в сумочку, застегнула молнию. Лилиан по-прежнему напряженно щурилась, но это, видимо, из-за пыльцы.

– Ресторан чудесный, но я, наверное, в другой раз.

На лицо Лилиан словно тень легла. Она обняла Уилла и Роуз за плечи.

– Тебе, похоже, наша бабушка запомнилась эдакой доброй феей, – едко сказала она. – А она была совсем другая.

Марта даже рот приоткрыла.

– Зельда была замечательная. Яркая, веселая и всегда…

Лилиан покачала головой.

– Иногда, Марта, – сказала она, взявшись за ручку двери, – людям проще помнить все не так, как оно было на самом деле.

С набережной из павильона с игровыми автоматами доносились приглушенные электронные биты, но на улице, где располагались «Прочитанные и букинистические книги Чемберлена», оказалось тихо, если не считать двух чаек, орущих и хлопающих крыльями над оброненным кем-то пакетиком чипсов.

По словам Сьюки, магазин был новым, но рамы и дверь, выкрашенные в цвет утиного яйца, и полукруглая серебристая надпись на большом оконном стекле делали его на пару веков старше.

Выбитая из колеи после неприятного объяснения с Лилиан, Марта никак не могла отдышаться. Потерла грудь, которую снова сдавило. Что-то в глазах сестры мелькнуло такое, что заставило Марту усомниться, правильно ли она поступает.

Из них двоих Лилиан была младшей, но всегда верховодила. Едва ее привезли домой с фиолетовым, как у всех новорожденных, личиком, как она тут же завела свои порядки. Спала и ела когда вздумается, и остальным членам семьи приходилось под нее подстраиваться.

Томас обожал новорожденную дочь. Ворковал над ней, гордо, грудь колесом, вышагивал с коляской, демонстрировал Лилиан всем друзьям и соседям. Зельда купила забавные игрушки, но ни одну из них он не дал положить в кроватку.

Марта признавала, что сестра, с ее снежными волосами и голубыми глазами, была красивым ребенком. Но отец так подчеркнуто восхищался Лилиан, что Марта на ее фоне чувствовала себя уродиной.

Помедлив у входа в магазин, она решительно вздернула подбородок.