Открылась входная дверь, и Марта обрадовалась, что их прервали, но это оказался Клайв. Он неторопливо вошел и, скрестив руки на груди, привалился к стене. На нем были великоватый коричневый костюм свободного кроя и лимонно-желтая рубашка, которая морщила на груди. Голова, поразительно маленькая для такого тела, была лысая, в рыжих веснушках и напоминала перепелиное яйцо. Клайв внимательно оглядел собравшихся и улыбнулся.

– О, да у нас тут веселье? – хмыкнул он. – Марта, что случилось? У вас лицо все в каких-то пятнах.

Она отвела глаза.

– Все в порядке.

В голове по-прежнему грохотал чужой смех. Она поспешно отломила кусочек печенья. Полный рот крошек – и никак их не проглотить. Она поискала глазами воду, но оказалось, что она забыла поставить ее на стол.

Члены клуба смотрели, как она хватает ртом воздух.

– Вам бы попить, – сказала Брэнда и не сдвинулась с места.

Сигфрид встал.

Марта жестом его остановила – не беспокойтесь. Спешно прошагала в маленькую, темную кухоньку. Налила воды из-под крана и залпом выпила. Наклонившись над раковиной, пощипала себя за кончик носа, несколько раз глубоко вдохнула. Она стояла тут совершенно одна, а из зала долетали голоса и смех.

В кухню кто-то вошел; она обернулась – Клайв. Он стоял, заполняя собой весь дверной проем – так прежде делал отец, чтобы придать значимости своему появлению.

– Помощь нужна? – елейным голосом спросил Клайв.

– Нет, спасибо. Уже все в порядке. – Марта откашлялась.

– Хорошо. Все равно я хотел поговорить с вами наедине, – сказал он.

– Насчет Люсинды?

Клайв поскреб шею.

– Нет. А что с ней?

– Вы не сказали, что встреча отменилась. Я прикатила тележку всякой всячины. Кучу времени потратила…

– А то вы не знали, – огрызнулся он. – Я всех предупредил.

Марта сжалась, как слизняк от соли.

– Меня – нет.

– Вы, наверное, забыли или что-то недопоняли, – презрительно отмахнулся он. – Но не важно. Я слышал, вы взяли анкету, хотите ставку на полный рабочий день.

– Ммм, да.

– Ну еще бы. – Клайв скрестил руки на груди. – На эту вакансию большой спрос. Собственно, целый ряд молодых соискателей с хорошим опытом.

Внутри у Марты все опустилось.

– Вас, должно быть, это радует.

– Да. Просто не хочу, чтобы это стало для вас эээ… неприятным сюрпризом.

Марта подумала об анкете, лежащей в ящике ее письменного стола. Она еще ни слова в ней не написала, а Клайв уже готовил ее к отказу. Она открыла рот, хотела сказать, что мечтает об этой работе, что у нее много идей, да и профессионального опыта не меньше, чем у других, но посмотрела на его крепко сжатые губы и промолчала.

Он стоял в дверном проеме, загородив выход, и Марта вдруг вспомнила. Отец обнял мать, склонился над ней, поцеловал – и забрал книжку. Они с мамой ее читали, а потом книжка исчезла. «Красавица и чудовище».

Об этом эпизоде она не вспоминала много лет, и накатившие воспоминания выбили ее из колеи. Вся сцена упорно стояла перед глазами.

Стены кухоньки вдруг словно осели, придвинулись. Голова закружилась, и она шагнула вперед, всем своим видом давая понять, что ей надо пройти.

– Прошу прощения, мне нужно…

Но Клайв, массивный и внушительный, не сдвинулся с места. Казалось, это не человек, а кирпичная стена.

Марта наклонила голову, сердце отчаянно билось.