Эсфирь сразу успокоилась и мягко заулыбалась.

— Нет, давай все как следует подготовим, я хочу большую, шикарную свадьбу, роскошное платье, лимузин — чтобы позвать всех подруг и родственниц, пусть поумирают от зависти.

— Но…

— И не спорь с беременной женщиной! — Эсфирь засмеялась и стала порывисто целовать Авеля в щеки, в нос — куда попало.

Они дурачились половину ночи, бегая из спальни на кухню, — щекотали и покусывали друг друга, вымазались в клубничном джеме, разбили ночник, разбросали подушки, залили весь пол в ванной, пока отмывали друг друга от джема, — одним словом, были счастливы. Странно, что счастливые люди более всего похожи на умалишенных. Смеются без перерыва, колотят посуду, избегают окружающих.

* * *

Когда Адам и Ева узнали, что Авель женится, они не выказали особой радости или раздражения — просто приняли это как должное. Только Ева почему-то порадовалась про себя, что первым женится Авель, а не Каин.

Адам был рад, что у него скоро родится внук или внучка, подолгу рассматривал детские фотографии Каина и Авеля и водил руками по воздуху, представляя, как будет играть с малышом. Когда сыновья были маленькими, Адам был слишком озабочен своим будущим, чтобы уделять им внимание; теперь у него появился шанс за счет внука наверстать упущенное тогда.

* * *

В тот день, когда Авель узнал, что у него будет ребенок, Каина вызвали к ректору.

— Каин, проходи, присаживайся, — ректор был учтив, но холоден.

— Слушаю вас, постарайтесь быть кратким, вы оторвали меня от важного опыта, — Каин привык быть хозяином положения.

— Каин, видишь ли, дело в том, что наш институт, как ты знаешь, находится в довольно бедственном положении… И в этом году нам выделили совсем мало средств.

— Мой проект оплачивается отдельно, международным фондом развития. Меня ваши проблемы не касаются.

— Каин, вот, посмотри — тебе пришло письмо…

Каин взял протянутый ему лист, на котором было написано следующее:

«Уважаемый господин… Доводим до вашего сведения, что международный фонд… рассмотрев промежуточные результаты Вашей работы и учитывая то, что в течение долгого времени Вам не удалось добиться видимых результатов, отказывает Вам в дальнейшем финансировании Вашего проекта. С уважением…»

Каин смотрел на лист и раздражался, что его отвлекли по такому незначительному поводу.

— Я найду другого спонсора, моя работа слишком важна, чтобы ее оставить. А пока вы выделите мне средства, — приказал Каин ректору.

— Я об этом тебе и говорил — средств нет. И потом…

— Что?

— И потом, я тоже считаю, что ты слишком зациклился на своем проекте. Никто не может создать жизнь.

— Кретин! Я могу, созданные мною клетки живут сотые доли секунды, они уже живут — понимаешь, идиот!

— Ну хватит! Ты забываешься! Ты всего лишь аспирант, а я ректор института! — за долгие годы, что звезда Каина была в зените, старикашечка такого наслушался от своей жены! И что ему никогда ума не хватало ни на что серьезное, и что гордиться им нельзя, и что дети их не такие умные, как Каин! Поэтому сейчас вместе с очками ректор срывал с себя ненавистную маску благодушия, под которой был вынужден прятаться ранее.

— Вы дурак! — Каин не понимал нависшей над ним угрозы.

— Ну все, хватит. Завтра освободишь лабораторию. Разговор окончен.

— Я освобожу лабораторию через неделю.