Фет про себя окрестил ее женщиной трудной судьбы. С тех пор прекрасная половина человечества делилась для него на просто женщин и женщин трудной судьбы.

— Да это сын Тани, — подал голос кто-то из угла.

— А-а! — обрадовалась ассистентша. — Это что у тебя в руках?

— Гитарка, — устало сказал сын Тани, наконец поняв, что сам по себе он интереса не представляет.

— Так ты, наверное, пришел на пробу?

Фет решил не отвечать на дурацкие вопросы.

— Станислав Львович скоро будет. Пока его нет, посмотри сценарий. У тебя — роль Степана.

Фет внутренне содрогнулся. Имя Степан ассоциировалось у него с колхозными полями и комбайном «Нива», который подсекает острым ножом всяких колосистых степанов и, перемалывая их, сыплет в закрома.

Женщина трудной судьбы вручила мальчику продолговатую книжечку в картонном переплете, на которой стояло название будущего фильма — «Беглец с гитарой». Почему-то от внешнего вида книжечки повеяло собачьей тоской. «А ведь это — дело безнадежное!» — шепнул Фету внутренний голос.

Сын Тани положил гитару на диван и сделал вид, что внимательно читает предложенный ему сценарий. Естественно, он сразу стал искать слово «Степан», но оно, как на грех, не попадалось на глаза, а вперед лезло «Жан» и «Женя». Наконец, решив, что Степан и Жан — это одно и то же лицо, Фет закрыл книжечку, отчаявшись что-либо понять.

— Ну как? — спросила его ассистентша.

— Я согласен, — сказал мальчик.

В комнате засмеялись.

— Ты согласен, — передразнила его женщина трудной судьбы. — Знаешь, тут одного твоего согласия мало. Нужно еще пробы пройти!

— Ну и пробуйте, — разрешил Фет. — Если не уверены. А мне пробовать не надо.

— А ты, оказывается, наглец! — пробормотала ассистентша с уважением. Чаю хочешь?

— Хочу, — сказал мальчик.

Интуитивно Фет делал все правильно. Позднее, став взрослым, он вывел для себя непреложную формулу, — в большом кино ценится большая наглость. Здесь это называется самобытностью. Талант и честность — не обязательны.

Послышался тяжелый скрип отечественного протеза. В комнату вполз Станислав Львович, седее и румяней, чем прежде.

— Федя? — обрадовался он. — Тебя уже напоили чаем?

— Сейчас будем поить, — прощебетала ассистентша, как будто речь шла о коне. — Сценарий он уже прочел!

— Ну и как он тебе? — спросил дядя Стасик, сразу как-то сникнув и затуманившись.

Фет кивнул.

— В Лондон поедем? — спросил он.

— Ну, ну… Сразу и в Лондон! — нахмурился Станислав Львович. Перспективы экспедиции выясняются. Возможно, это будет Франция. Стригся?

И он сощурил и без того узкие глаза.

— Перед военкоматом пришлось.

— Нужно будет постричься еще короче, — сказал режиссер. — А то твои пробы зарубит главк. Ну-ка, давай поговорим про сценарий!

Дядя Стасик пододвинул стул поближе к Фету и со скрипом водрузился на него.

— Что ты думаешь насчет Степана?

Это был убойный вопрос. Но Фет решил целиком довериться своей искусственно вызванной наглости.

— Думаю, он — парень что надо!

— Именно! — обрадовался режиссер. — Гитара, трудное детство, отчим в семье, ведь так?

— Ну да, Лешек, — согласился Фет.