И Элиза прочла: «Королевство Алексанасса. Королева, без соответствующего опыта, исполнительная, усердная, готова учиться».

— Ваши королевства, — добавила ящерица, — совсем рядом.

— Значит, мы будем часто видеться, — приободрил ее Билли. — Не унывай. Может, нас еще пошлют туда вместе.

— Нет, — вмешалась свинья, — королевы добираются поездом. Они сразу должны привыкать к королевскому поезду.

— А они меня не съедят? — шепотом спросила Элиза у Билли. Почему-то он был твердо уверен, что не съедят, хотя сам не понимал, откуда у него такая уверенность.

Сказав Элизе на прощанье: «Желаю тебе справиться», — Билли пошел покупать марку за пенни в дорогом, как полагается, канцелярском магазине, расположенном через три дома по правой стороне улицы. Наклеив на себя марку, он отправился на Главный Почтамт и честь-честью отправил себя заказным. Лежать на кипе писем было так мягко и уютно, что Билли заснул. А проснулся он как раз в тот момент, когда почтальон, разносивший утреннюю почту, доставил его в парламент Плюримирегии. Парламент как раз открывали перед началом рабочего дня. Воздух в столице Плюримирегии был чистый, небо голубое, не то что на Клэрмонт-сквер в Пентонвилле. С холма в центре города, где стоял парламент, виднелись горы и леса, лежавшие вокруг, — зеленые и свежие. Сам городок, небольшой и прелестный, был похож на города в старинных книгах с цветными картинками, его окружала высокая стена, а на ней росли апельсиновые деревца. Билли очень захотелось узнать, разрешается ли здесь рвать апельсины.

Как только парламент заработал, то есть привратник отпер двери обеих палат, Билли обратился к нему с вопросом:

— Будьте любезны, я по поводу вакантной должности…

— Короля или кучера? — осведомился привратник. Билли очень рассердился.

— По-вашему, я похож на кучера?

— А на короля вы, считаете, похожи? — возразил привратник.

— Если я получу место, вы еще пожалеете о своей дерзости, — пригрозил Билли.

— Если и получите место, то ненадолго, так что нет смысла проявлять дурной характер, все равно не успеете развернуться вовсю. Лучше входите.

Билли вошел внутрь, и привратник провел его к премьер-министру. Премьер-министр сидел, ломая руки, на голове у него во все стороны торчала солома.

— Прибыл почтой, ваша светлость! — объявил привратник. — Из Лондона.

Премьер-министр мгновенно перестал ломать руки и протянул одну из них Билли.

— Вы нам подходите. Сию минуту я вас найму. Только сперва не откажите вытянуть у меня из волос соломины. Я насовал их туда, потому что нам очень долго не удавалось найти подходящего короля, а солома исключительно полезна — она так помогает шевелить мозгами в периоды правительственных кризисов. От вас, разумеется, когда вы вступите в должность, ничего полезного делать не потребуется.

Билли повытаскивал все соломины, и министр продолжал:

— Готово? Спасибо. Ну вот вы и наняты. Испытательный срок полгода. Не делайте ничего, чего вам не захочется. Итак, ваше величество, завтрак подается в девять. Позвольте проводить вас в ваши королевские покои.

Через каких-нибудь десять минут Билли вышел из серебряной ванны, наполненной душистой водой, и облачился в великолепнейшие одежды, каких в жизни не видел. Впервые для собственного удовольствия, а не по принуждению он причесался и проверил, нет ли под ногтями траура, после чего сел завтракать. Завтрак оказался таким роскошным, что приготовить его или описать под силу только французскому повару. Билли здорово проголодался, у него во рту крошки не было с позавчерашнего вечера, когда он съел на ужин хлеба с сыром в доме дедушки на Клэрмонт-сквер.