– Но, Николай Иванович…

Возражать тут было бесполезно, Черкашин и Мучник давно знали друг друга, и последний всегда был в абсолютном подчинении у первого, как и вся советская культура у КПСС.

– Вы, главное, успокойтесь, Моисей Миронович, вы свою миссию выполнили, и мы очень вам за это благодарны, – сквозь рев идущего на посадку самолета, говорил Черкашин. – В принципе, лично вы можете отправляться в город, если надо, мои вас подбросят.

– Нет, один я никуда не поеду, я отвечаю за «Битлз».

– Ну, как знаете, как знаете…

Их повели в депутатский зал и усадили за накрытый стол. Однако ни есть, ни пить никому не хотелось. На счастье, тут был городской телефон, и Мучник кинулся к нему. Лев Соловьев был на грани нервного срыва:

– Моисей, это катастрофа! Народ беснуется!

В этот миг через огромное окно депутатской Моисей Миронович увидел, что к зданию аэропорта торопливо, почти бегом, двигаются музыканты с сумками и гитарами в руках.

– Лёва, «Машина» прилетела, я их своими глазами вижу, так что не паникуй. Но вот что я тебе скажу. Строго-настрого! Не выпускай их на сцену без моего личного распоряжения, заклинаю тебя!

– Да что такое происходит, Моисей Миронович, я уже не понимаю! – Соловьев тоже сорвался на крик. – Публика бушует, почему я не должен выпускать «машинистов», когда они приедут?

– Я еще раз тебе сказал: без моей команды не выпускать! Придумай что-нибудь! Ты начальство или кто?!

Мучник бросил трубку и как загнанный зверь стал метаться из угла в угол. «Битлы» и переводчица озадаченно за ним наблюдали. Драгоценные минуты уходили впустую, а дверь была заперта снаружи. Пять, десять, пятнадцать минут…

– Что это ты, Мозес, так нервничаешь? – поинтересовался Джон. – Вроде все устраивается. Расслабься и получай удовольствие.

Моисей Миронович в ответ прорычал что-то нечленораздельное и принялся дальше мерить комнату шагами. Наконец явился Николай Черкашин, и Мучник кинулся к нему чуть ли не с кулаками.

– Николай Иванович, хватит отмахиваться от меня, как от назойливой мухи! Я привез сюда «Битлз» не для банкетов! Мне срочно нужно доставить их во Дворец спорта!

– Не кипятитесь, товарищ Мучник, партия лучше знает, кого и куда нужно доставить.

– Николай Иванович! Вы не понимаете! Это дело государственной важности, и вы можете поплатиться своим партийным билетом! – пошел ва-банк Моисей Миронович.

– Вот только пугать меня не надо.

– Я вас не пугаю. Но вы должны немедленно созвониться с Михаилом Сергеевичем Горбачевым и доложить о создавшейся ситуации. Не забывайте, «Битлз» тут по его личному распоряжению.

Градоначальник посмотрел на директора с ненавистью. Потом махнул рукой:

– Ладно, черт с тобой. Звонить никуда не буду. Чего тебе надо?

– Мне надо немедленно доставить «Битлз» ко Дворцу спорта. Немедленно! – Глаза Мучника округлились. – Тут вертолеты есть?

Еще через десять минут «битлы», доведенные до состояния тупой покорности судьбе, а с ними Мучник с красным потным лицом и легкая как перышко Полина бежали к краю взлетного поля – к лесопожарному вертолету «Ми-4Л».

Чуть раньше, пока Черкашин договаривался с начальником аэропорта, Мучник успел еще раз позвонить во дворец:

– Лев, «Машина» на месте?

– Да, – отозвался помощник обреченно. – Они лезут на сцену, и я уже не знаю, как их удержать.