— Это действительно так, — согласился Хоган, его подозрения развеялись. — Но не пытайтесь познакомиться с ним поближе, Ричард. Он — плохой мальчик. Позвольте мне заботиться о Лупе, в то время как вы заботьтесь об этом позорище. — Хоган и Шарп, сопровождаемые стрелками, завернули за угол и увидели Real Compania Irlandesa, выстроенную для смотра на пустыре напротив недостроенной церкви. — Наши новые союзники, — сказал Хоган неприязненно, — хотите верьте, хотите нет, одеты в повседневную форму.

Повседневная форма солдата предназначена для того, чтобы он носил ее каждый день, исполняя свои солдатские обязанности, но повседневная форма Real Compania Irlandesa была намного более безвкусной и роскошной, чем полная парадная форма большинства британских линейных батальонов. Гвардейцы носили короткие красные куртки с раздвоенными, обшитыми черным шнуром с позолоченной бахромой, фалдами. Тем же самым черным с золотом шнуром были обшиты петлицы и воротники, в то время как отвороты, обшлага, задники фалд были изумрудно-зеленого цвета. Их бриджи и жилеты когда-то были белыми; высокие ботинки, ремни и портупеи — из черной кожи, шелковые пояса — зеленые, и того же зеленого цвета — высокие перья, приколотые у каждого на боку черной двурогой шляпы. Позолоченные кокарды на шляпах изображали башню и льва на задних лапах, и те же самые символы были изображены на великолепных, зеленых с золотом, перевязях, которые носили мальчишки-барабанщики и сержанты. Когда Шарп подошел ближе, он увидел, что роскошные мундиры поношены, заштопаны и выцвели, но все же они все еще выглядели нарядно в ярком свете весеннего дня. Сами солдаты казались не столь бравыми — скорее удрученными, утомленными и недовольными.

— Где их офицеры? — спросил Шарп у Хогана.

— Ушли в таверну завтракать.

— Они не едят со своими людьми?

— Очевидно, нет. — Неодобрение Хогана было не столь явным, как у Шарпа. — Теперь не время для сочувствия, Ричард, — предупредил Хоган. — Вы не должны любить этих парней, помните?

— Они говорят по-английски?

— Так же, как вы или я. Приблизительно половина из них родились в Ирландии, другая половина происходит от ирландских эмигрантов, и многие, я должен сказать, прежде носили красные мундиры, — сказал Хоган, имея ввиду, что они были дезертирами из британской армии.

Шарп повернулся и подозвал Харпера.

— Давай-ка взглянем на эту дворцовую гвардию, сержант, — сказал он. — Прикажи им разомкнуть ряды.

— Как мне их называть? спросил Харпер.

— Батальон, наверное, — предположил Шарп.

Харпер набрал полную грудь воздуха.

— Ба-та-льо-о-он… Смиррр-на!! — Голос его был так громок, что ближние в строю вздрогнули и едва не подпрыгнули на месте, но лишь немногие исполнили команду. — Для осмотра-а-а… Ря-ды-ы-ы … Разом… кнуть!! — проревел Харпер, и снова очень немногие гвардейцев двинулись с места. Некоторые просто таращились на Харпера, в то время как большинство ждали указаний от собственных сержантов. Один из этих великолепно разукрашенных сержантов направился к Шарпу, очевидно, чтобы спросить, какими полномочиями наделены стрелки, но Харпер не ждал объяснений: — Шевелитесь, вы ублюдки! — проревел он со своим донеголским акцентом. — Вы теперь на войне, а не королевские горшки охраняете. Будьте порядочными шлюхами, как все мы, и размокните ряды, немедленно!

— А я еще помню времена, когда ты не хотел быть сержантом, — вполголоса сказал Шарп Харперу, когда пораженные гвардейцы наконец повиновались команде зеленого мундира.