|
— Они собираются воевать за Испанию, за короля Фердинанда и Сантьяго, а воевать — означает стоять твердо и прямо перед вашим противником. Воевать — означает смотреть вашему противнику в глаза, в то время как он стреляет в вас, и победит та сторона, капитан Шарп, которая выстоит прямо и твердо дольше, чем другая. Таким образом, вы не должны учить этих солдат, как убивать или как сражаться, а скорее как стоять смирно, в то время как весь ад обрушивается на них. Это — то, чему вы учите их, капитан Шарп. Занимайтесь с ними строевой подготовкой. Учите их повиновению. Учите их стоять дольше чем, французы. Учите их, — генерал, наконец повернулся в седле и свысока посмотрел на стрелка — учите их умирать.
— Я лучше научу их стрелять, — сказал Шарп. Генерал усмехнулся в ответ. — Разумеется, они умеют стрелять, — сказал он. — Они — солдаты! — Они могут стрелять из этих мушкетов? — спросил Шарп насмешливо. Вальверде посмотрел на Шарпа с жалостью. — В течение последних двух лет, капитан Шарп, эти солдаты исполняли свои почетные обязанности при попустительстве французов. — Вальверде говорил таким тоном, словно обращался к маленькому и невежественному ребенку. — Вы действительно думаете, что им позволили бы остаться там, если бы они представляли угрозу для Бонапарта? Чем хуже выглядело их оружие, тем больше французы доверяли им, но теперь они здесь, и вы можете предоставить им новое оружие. — Для чего? Чтобы стоять и умирать как волы? — А как вы хотели, чтобы они воевали? — Лорд Кили следовал за ними, и это он задал вопрос Шарпу. — Как мои люди, милорд, — умело. И когда вы воюете умело, вы для начала убиваете вражеских офицеров. — Шарп повысил голос, чтобы вся Real Compania Irlandesa могла услышать его. — Вы не идете в битву, чтобы стоять и умирать как волы на бойне, вы идете, чтобы победить, и вы начинаете побеждать, когда офицеры противника мертвы. — Шарп отошел от Кили и Вальверде и теперь в полную силу использовал свой голос, который он выработал будучи сержантом, — голос, способный перекрывать продуваемое всеми ветрами пространство плац-парада и смертельные громы поля битвы. — Вы начинаете с того, что высматриваете офицеров противника. Их легко узнать, потому что они — хорошо оплачиваемые, разодетые ублюдки с саблями, и вы ищете их прежде всего. Убейте их любым способом, каким сможете. Застрелите их, забейте их, заколите их штыком, задушите их, если понадобится, но убейте ублюдков, а после этого — убивайте сержантов, и уж затем можете начать убивать остальную часть несчастных, оставшихся без командиров, ублюдков. Разве не правильно, сержант Харпер? — Совершенно правильно, — откликнулся Харпер. — И сколько офицеров вы убили в сражении, сержант? — спросил Шарп, не оглядываясь на сержанта-стрелка. — Больше, чем я могу сосчитать, сэр. — И они все были офицеры-лягушатники, сержант Харпер? — спросил Шарп, и Харпер, удивленный вопросом, не отвечал, поэтому Шарп сам ответил на свой вопрос. — Конечно нет. Мы убивали офицеров в синих мундирах, офицеров в белых мундирах и даже офицеров в красных мундирах, потому что я не забочусь, за какую армию офицер сражается, или какого цвета носит мундир, или какому королю он служит: плохой офицер должен быть мертвым офицером, и хороший солдат должен научиться, как убить его. Не правда ли, сержант Харпер? — Правда как в Писании, сэр. — Меня зовут капитан Шарп. — Шарп стоял прямо перед Real Compania Irlandesa. На лицах людей, смотревших на него, была написана смесь удивления недоверия, но также и внимание, и ни Кили, ни Вальверде не смели вмешиваться. |
