Родарио едва не вскочил на стол от волнения.

— Когда, дорогой мой Ламбус?

— Полцикла назад, вскоре после начала осени.

— Ну, ну! — подбодрил кузнеца актер, наливая вина. — Я должен все знать. Где он живет, что делает…

— У него нет дома. По крайней мере, в Мифурдании. Он приплыл на лодке… Нет. Что-то вроде баржи, — Ламбус задумался. — Он купил припасы на зиму, масло и смалец, мешки зерна. От меня ему понадобились старые формы, при помощи которых я отливал шестеренки для «Театра Диковинок». — Кузнец посерьезнел. — Судя по тому, что он закупил много провизии, я решил, что это для вашей театральной труппы, которая квартирует где-то на островах, чтобы спокойно разучить новую пьесу.

— Ничего не понимаю, — заявил Родарио. — Неужели он действительно нанял собственных актеров?

— Может быть, он решил не иметь с вами больше дела, — предположил Ламбус. — Вы поссорились? Я даже представить себе это не могу.

Родарио не испытывал ни малейшего желания рассказывать историю кузнецу.

— Ты знаешь, на каком острове он живет?

Ламбус с сожалением пожал плечами.

— Нет. Если вы хотите отыскать его, то предстоит нелегкая работа. Со времен великого наводнения постоянно возникает и исчезает столь много островов, что буквально каждый раз на восходе солнца можно обнаружить что-нибудь новенькое.

Родарио вздохнул. По крайней мере, теперь он знал, что друг жив. Но не более того.

— Он что-нибудь рассказывал тебе?

— Нет, по большому счету нет, — замялся кузнец. — Ну, то есть он хотел, чтобы я отправился с ним на четыре дюжины дней, — наконец промолвил он. — Фургас предложил мне сотню вейских монет, при условии что я буду молчать по поводу своей работы. Я вынужден был отказаться. У меня слишком много клиентов в городе, с которыми шутки плохи, — Ламбус посмотрел куда-то мимо Родарио и Тасии. — Может ли быть, что вас ищут?

Оба замерли, подумав об одном и том же.

— Сколько их? Как они выглядят? — не оборачиваясь, спросил Родарио. Для защиты у него был с собой только дрянной кинжал.

Ламбус покачал головой.

— Восемь. Высокие, широкоплечие, я бы сказал, частенько таскают тяжести. На них простая одежда, и, судя по их брюкам и курткам, они не из Вейурна.

— Вот твое сокровище, которое никому не нужно, дорогая моя, — прошипел Родарио, обращаясь к Тасии. — «Он даже не заметит пропажи цепочки», — тоненько передразнил он девушку.

— А кто сказал, что виновата я? Может быть, это обманутые мужья из окрестностей, которые хотят сломать твой перочинный ножик, — ответила актриса не менее раздраженно. — Смотрите, женщины, я самый выносливый, я невероятный, — передразнила она его баритон.

— Нет, любимая. Отец Нолика натравил на нас своих уродов.

— Вы репетируете? — восхищенно поинтересовался Ламбус. — Мне очень нравится.

Родарио обернулся к кузнецу.

— Ламбус, дорогой, эти мужчины за нашими спинами — не самые лучшие друзья. Не был бы ты так любезен… — Он протянул ему вейскую монету.

Кузнец кивнул.

— Бегите через кухню. Я немного задержу их, если они вас заметят, господин Родарио.

Пара актеров медленно поднялась, направилась к стойке, трактирщик действительно позволил им выйти через кухню. К огромному удивлению Родарио, там поджидали еще двое громил, как нетрудно было догадаться по дубинкам в их руках.