Изменить размер шрифта - +

Барака уставился на свои нефтяные вышки. Месяц назад он застрелил бы Клогга, не дав ему закончить первую фразу. Такой явный и бесстыдный подкуп! Но месяц назад он еще верил, что этой страной можно управлять и что и он сам будет жить здесь до седин в почете и уважении. А теперь он знал о пророчестве. Нуич обещал ему защиту от американских наемных убийц. А кто защитит его от самого Нуича? Барака чувствовал, что не стерпит, если им будут командовать, как мальчишкой, весь период его правления. На днях ему пришла в голову мысль о Швейцарии: интересно, что там за жизнь? Он выглянул из окна автомобиля и увидел лобинийского рабочего, пытавшегося отвинтить гаечным ключом нарезной кран – только с шестой попытки он подобрал ключ нужного размера. Швейцарцы производят настенные и наручные часы, лобинийцы умеют производить только смуту и беспорядки.

– Можно ли сохранить это в тайне? – спросил он.

– Разумеется. В нашем соглашении имеется такой пункт, согласно которому монтаж нового оборудования для «Оксоноко» будут производить только местные рабочие. И…

– Не продолжайте, – перебил его Барака. – Я и так очень хорошо знаю: наши специалисты могут проработать пятьдесят лет на такой «добыче», не находя ничего странного в том, что нефть почему то добывается из крана.

Клогг лишь пожал плечами. Он был доволен, что это сказал сам Барака. Порой эти погонщики верблюдов принимают такие вещи слишком близко к сердцу, когда дело касается их единоплеменников.

Это может получиться, решил Барака. Клогг, конечно же, прав. Если не «пристроить» нефтяные излишки, экономика страны скатится в пропасть. Она и без того чуть жива.

Надо только постараться, чтобы Нуич ничего не узнал. Дело должно выгореть. Должно.

– Здесь есть одно «но», – прервал его размышления Клогг. (Барака поднял глаза на нефтяного магната.) – Имеется один американец, открывший заменитель нефти. Его зовут Римо Гольдберг.

– Он прислал мне письмо, – сказал Барака. – Это аферист.

– Нет, не аферист, – возразил Клогг. – Я проверял его данные через своих людей. Это – один из величайших умов нашей страны. Если выпустить его из под контроля, он причинит большой ущерб не только вашей стране, но и моей компании.

– Мне не разрешают его трогать, – сказал Барака.

– Как это? Кто не разрешает?

Барака понял, что проговорился, и поспешил исправиться:

– Я не хочу вступать в конфронтацию с Соединенными Штатами, устраняя американского гражданина.

– А если несчастный случай… – стоял на своем Клогг.

– Слишком много несчастных случаев произошло в последнее время – особенно с американскими учеными, которые заняты исследованиями в области нефти.

– Я считал, что вы знаете об этом больше, – сказал Клогг.

– А я считал, что знаете вы…

Мужчины испытующе посмотрели друг на друга, понимая каким то чутьем, что оба говорят правду.

Кто такой Римо Гольдберг, раздумывал Барака, ученый или наемный убийца? Может быть, и то и другое. Никому не известно, до которых пределов может дойти вероломство Соединенных Штатов.

Клогг посмотрел прямо перед собой и подумал вслух:

– Никто ведь не гарантирован от несчастного случая…

– Разумеется. Я не могу нести ответственности за несчастные случаи, – сказал Барака, выдавая тем самым Клоггу желаемую лицензию на устранение Римо Гольдберга.

Они поговорили еще немного, сопоставляя свои наблюдения, и пришли в выводу, что единственным лицом, с которым Римо входил в контакт по приезде в Лобинию, была пикантная негритянка Джесси Дженкинс. Они договорились, что с разрешения Бараки один из людей Клогга будет допущен на территорию лагеря, чтобы следить за революционеркой Джесси.

Быстрый переход