– Это верно, – согласился Илайдж и весьма разумно добавил: – Они действительно не опасны, пока у тебя за спиной достаточно места для бегства.

К сожалению, он был прав. То, что нам удалось вчетвером перебить два десятка шестируких, не получив ни царапины, меня не слишком обнадежило. Происходи бой на ограниченном пространстве, что в общем ожидалось в будущем, мы давно уже превратились бы в фарш…

Тем временем мы подошли к черному прямоугольнику и принялись его изучать. Точнее, принялся, естественно, Джарэт, застывший прямо перед матовой поверхностью, а мы с Илайджем просто прогуливались вокруг, разглядывая пейзажи. Весьма скоро однообразное зрелище красных в свете заходящего солнца песков мне наскучило, и я неожиданно заинтересовался вопросом, как выглядят ворота с обратной стороны… Ответ заинтересовал меня еще больше, потому что выглядели они никак. То есть их как будто и вовсе не было. При этом Король Местальгора, с сосредоточенным лицом вглядывавшийся в некую точку между нами, являл собой достаточное забавное зрелище… Из чистого озорства, даже не подумав о возможных последствиях, я прошел сквозь воображаемые ворота. К счастью, это сошло мне с рук и произвело именно тот эффект, которого я ожидал. У столкнувшегося со мной нос к носу Джарэта лицо вытянулось, а Илайдж и закончивший свою малоприятную работу Клинт, заведшие беседу, ошарашенно смолкли…

После небольшой паузы Илайдж покрутил пальцем у виска и продолжил оборванную фразу, а Джарэт не слишком любезно поинтересовался:

– Я, конечно, отдаю отчет в идиотичности вопроса, но откуда вы здесь взялись?

– Только что из преисподней, – я подмигнул ему.

Он усмехнулся довольно кисло.

– Все острите… А вам не кажется, что все это… – он повел рукой вокруг, – не слишком походит на пикник для подростков? Или что сейчас прямо из‑за вашей спины может высыпаться еще десяток‑другой этих уродов?..

Я поднял руки и придал лицу серьезность.

– Хорошо. Отвечаю на ваш вопрос: я сделал пару шагов по песку.

– … твою мать! – вспылил Джарэт, но, осознав смысл моей фразы, быстро остыл. – Погодите! Они что прозрачны?

– Я бы сказал, что их просто нет. – Лицо Джарэта вдруг приняло столь странное выражение, что я поспешил добавить: – Господи, да проверьте сами!

– Нет. Я вам верю, – сказал он совершенно безучастно и прошептал: – Идиот, это же лента Мебиуса…

– Что‑что?

Неожиданно развеселившись, он хлопнул меня по плечу.

– Это, между прочим, ваш термин, Человеческий. Лента Мебиуса! Единственный предмет во Вселенной, имеющий одну сторону. В некотором смысле точка, вмещающая в себя бесконечность…

– Ну и что?

Развернув меня вокруг своей оси, он ткнул пальцем в матовую черноту.

– Я знаю, что это. Это – стабильный пространственно‑временной прокол. Если бы он имел форму, то и представлял бы собой ленту Мебиуса… Впрочем, тут я погорячился, этот прокол как раз и имеет форму.

Удивительное дело – но насколько улучшалось настроение у великого чародея, настолько же падало у меня. Повернувшись к нему, я уточнил:

– Не подскажете, чему мы радуемся? Вы, наверное, можете скоренько его закрыть, уничтожить, сломать?

Джарэт опустился с небес на землю, и в глазах у него появилось озадаченное выражение.

– Да как?

– Это вы у меня спрашиваете?

– Действительно…

Он вновь впал в задумчивость, и я испугался, что это может оказаться надолго, но тут подал голос Илайдж – они с Клинтом с какого‑то момента перенесли внимание на нашу беседу… Вежливо кашлянув, он спросил:

– Может быть, кто‑нибудь меня поправит, но эта хрень же существует за счет чего‑то? Нельзя ли тогда попросту отключить элементы питания?

Не оборачиваясь, Джарэт пожал плечами.