Медленно поднявшись, я зачем‑то повторил:

– Да, он умер…

Обернувшись, я увидел, что Лаура, не отрываясь, смотрит на лицо покойного. По ее щекам катились слезы;

– Боже, он так хотел передать тебе что‑то… И так и не успел.

– Он успел.

Медленно повернув голову, она взглянула мне в глаза.

– И это было?..

– И это был ответ на все вопросы!

Я покосился на Джейн и поразился… Она спала. Ее голова склонилась к плечу, рот чуть приоткрылся, а черты лица чуть расслабились и приняли то умиротворенное выражение, что бывает лишь у спящих… Мне трудно было ее осудить. В конце концов любые силы и терпение рано или поздно оказываются исчерпаны, однако контраст между ее лицом и другим, на кровати, был слишком разителен для моей нервной системы.

Нагнувшись, я одним рывком набросил на голову Эрсина простыню, которой он был укрыт, и вынесся прочь, на ходу бросив Лауре:

– Пошли отсюда!

Остановился я лишь в гостиной, где с момента моего отбытия ничего не изменилось. То есть там по‑прежнему царил беспорядок, оставшийся после завершения утреннего совета, но так было даже лучше. Пройдя к месту, где сидел Илайдж, я схватил небольшой кувшин, из которого тот периодически заправлялся. К счастью, он не был опустошен до дна, и я приложился к горлышку одним очень длинным глотком. Предполагалось, что там будет вино, но в кувшине оказалась некая духовышибалка, сродни пойлу, которым мой друг меня уже не однажды потчевал.

Когда я пришел в себя, (это случилось не слишком скоро), мир уже не казался мне безнадежно проклятым местом. Лаура, последовавшая за мной и спокойно дожидавшаяся этого момента, осторожно заметила:

– Наверное, Рагнар, стоило все‑таки разбудить ее.

– Пусть спит. – Дотащившись до камина, я опустился в свое любимое кресло и сделал еще один, куда более осторожный глоток. – Ничего страшного. Смерть не заразна.

– Не будь скотиной! – Лаура чуть поколебалась, но все же заняла кресло напротив и, поджав ноги, тихо добавила: – Не надо с этим шутить.

– В моем возрасте поздновато становиться суеверным, – возразил я, но вынужден был признать, что Лаура права – лучше б я так не говорил…

Она промолчала, и я в третий раз приложился к кувшинчику.

– Так что это за волшебный ответ на все вопросы?

Эти слова пришлись как нельзя вовремя, потому как расслабляющее тепло спиртного, столь благотворно влияющее на нервы, к сожалению, столь же губительно для мозгов… А так я напомнил себе, что надираться не имею права, и со вздохом отставил емкость. Затем я довольно долго пытался толком поджечь сигару – руки тряслись. Но зато, когда я наконец закурил, голова уже снова работала в ставшем привычным за последнее время режиме.

– Конечно, я погорячился.

Это был ответ далеко не на все вопросы. Но на многие, исключительно важные.

Заметив очевидные признаки раздражения, я постарался улыбнуться возможно дружелюбнее.

– Мы поговорим об этом. Обязательно, но чуть позже. А пока расскажи мне, пожалуйста, чем закончилась беседа с Гроссмейстером.

Теперь кувшинчик понадобился ей. Не без некоторой зависти я констатировал, что процесс потребления данного продукта дается ей с куда большей легкостью. Восстановив дыхание, она произнесла:

– Хорошо. Значит, так. Когда вы отправились, мы с Джейн пошли к Эрсину, причем всю дорогу я едва сдерживалась, чтобы просто ей не врезать. Ну и хорошо, что сдержалась. Сейчас даже жалко ее… Пришли, сели. Она ничего не стала говорить, только вытащила Доску и вызвала Гроссмейстера…

– Прости, а как?

– А очень просто. Она трижды коснулась его Фигуры с небольшими перерывами, и на третий он ответил… Прекрасно выглядит, сволочь, скажу я тебе.