Я не верил, что перехватчик сможет добраться до Гангавы.
Он передал инфопланшет и напряженно повертел головой, пытаясь унять боль в плечах.
— Очень хорошо. Подготовьте флот к уходу с орбиты.
Капитан смешался:
— Вы же не…
Темех одним взглядом заставил человека умолкнуть.
— Капитан, я очень устал. Ты ведь не хочешь и дальше испытывать мое терпение. Подготовь флот к уходу с орбиты и жди моей команды.
Он шевельнул пальцем, и двери в святилище плавно затворились.
— Эта игра подходит к концу.
Афаэль шагал к Клыктану, и горечь поддерживала его, словно химические стимуляторы смертного. В то время как Корвид укрылся в безопасности на мостике «Херумона», его, Афаэля, вновь сунули в самое пекло.
Его не тревожила опасность. Он наслаждался боем, как и все Пирриды. Что беспокоило, так это безапелляционная манера, с которой ему приказывали, и высокомерие, с которым командовал Темех.
Конечно, Магнус всегда питал слабость к Корвидам — провидцам и мистикам. Более воинственные культы-дисциплины всегда сдерживались им и обуздывались. Много же это принесло пользы. Корвиды были непредсказуемы. Если бы Тысяча Сынов больше доверяли прямому применению силы варпа, возможно, они бы победили на Просперо, а не были парализованы сомнениями и видениями.
Он прибыл в зал, ведущий к месту боевых действий. Стоявшие перед ним отделения десантников-рубрикатов вперемешку с частями смертных ждали вступления в бой. С ними были и колдуны, некоторые из них с трудом передвигались из-за ужасных ран. Издалека, за сотни метров, по ведущим к лестнице туннелям доносились звуки оглушительных взрывов. Волкам сильно доставалось, но они все еще удерживали подходы к Клыктану.
— Приветствую, лорд, — послышался гнусавый голос Орфсо Цамина, боевого командира Павонидов.
Афаэль вдруг почувствовал, что его лицо исказилось презрительной гримасой. Это получилось совершенно ненамеренно: его лицевые мускулы теперь полностью слились с внутренней частью шлема и жили своей жизнью. Возможно, даже буквально.
— Как идет атака? — спросил Афаэль, жестом веля свите остановиться.
Колдун знал, что сейчас его речь похожа на хор, где каждый голос чуть-чуть не сочетается со всеми остальными. Скрыть это уже не получалось, и не было ни малейшей надежды на улучшение.
— Мы изматываем их, как и было приказано, — ответил Цамин, не выказывая удивления столь странными модуляциями голоса командующего.
— К этому времени нужно было очистить Логово, — сказал Афаэль. — У вас было много дней, чтобы уничтожить Волков. Я могу…
Он вдруг замолчал. Цамин недоуменно воззрился на колдуна:
— Лорд, ты в порядке?
Афаэль понял, что не может ответить. Слова складывались в разуме, но рот ему больше не подчинялся. Внутри клокотало скопившееся за многие недели разочарование. Он неистово сжал посох обеими руками, пока еще не зная, что делать с ним. Когда бронированные пальцы сомкнулись на древке, по всей длине заискрился колдовской огонь, пылая нестерпимым, обжигающим огнем.
Цамин отпрянул, излучая тревогу.
— Лорд, ты среди братьев!
Но тело Афаэля уже не принадлежало ему. Посох начал быстро вращаться, с каждым поворотом набирая скорость. Железо завертелось, сверкая в темноте нимбом колдовского огня.
Он хотел закричать, хотел объяснить.
Это не я! Помогите мне! Милосердный Магнус, помоги…
Но затем его мысли сменились чьими-то другими. Чужое присутствие в его разуме, росшее день ото дня, вдруг заявило о себе.
+ Почему я должен помогать тебе, сын мой? Именно для этого ты был рожден. Наслаждайся мгновением, пока еще есть время. +
Посох вертелся все быстрее, образуя в центре воронку энергии. |