Это оказался уступ шириной метров сто, один из тысячи среди скал на вершине Клыка.

Железный Шлем почти сразу пришел в себя и понял, насколько серьезно ранен. Боль накрыла его тело, словно ревущий огонь, пылая в скрученных суставах и сросшихся костях. Он почувствовал, что стальная пластина в голове расшаталась. Значит, треснул череп. Предположение подтверждала жгучая боль за глазами.

Он зарычал от ярости и рывком приподнялся. Магнус тоже был здесь. Бьорна же нигде не было видно, хотя за спиной примарха бежал вниз по скале длинный след, словно пропаханная в камне борозда. Снег и паковый лед все еще сыпались сверху с обломками камней.

Примарх уже поднялся. Всякое сходство с его прежним обликом исчезло. Не было ни золотой мантии, ни бронзового доспеха, ни покрытых великолепными зодиакальными изображениями наголенников, сверкавших в свете солнца.

От монстра остался лишь сгусток энергии, смутно напоминавший человека. Этакая смесь пульсирующей варп-материи, живая и кошмарная. Единственной постоянной точкой на поверхности движущейся эфирной сущности оставался гранатово-красный глаз, полыхающий, словно костер.

Вокруг изуродованного примарха ревел неистовый ледяной ветер, пытаясь сбросить его в бездну. Душа планеты знала, что за мерзость явилась сюда, и бесновалась в попытках изгнать ее обратно в варп.

Магнус сделал один наполненный болью шаг к израненному Железному Шлему, источая ненависть и с трудом сопротивляясь порывам ветра.

Железный Шлем тоже поднялся, игнорируя пылающую боль во всем его могучем теле. Он чувствовал, как хлюпает кровь в ботинках. Боль удерживала его сознание, помогала сосредоточиться. Ради этой встречи он пересек варп со всей скоростью и яростью, на какие только был способен. Дважды.

— Колдун! — бросил он, и кровавая слюна запятнала лицевую пластину шлема.

Ледяной клинок потерялся при падении, но у терминаторского доспеха было и другое оружие. Правая кисть хранила спаренный штурмовой болтер, встроенный в изгиб брони, а левая рука заканчивалась массивным силовым кулаком. Положившись на свое мастерство во владении обоими, Железный Шлем тяжело побежал к неверным очертаниям примарха, раскалывая ботинками камни. На бегу он открыл огонь из обоих стволов болтера. Снаряды ударяли в тело Магнуса, но не взрывались. Они полностью исчезали, хотя удары, несомненно, ранили демона-примарха. Магнус заревел от боли и гнева, собираясь с духом, чтобы голыми руками встретить атаку Великого Волка.

Подбежав к цели, Железный Шлем почувствовал, как вспыхнули его ноги. Доспех помог, двигая громаду плоти, костей, керамита и адамантия. При столкновении Волк нанес силовым кулаком удар, целя в мерцавшее лицо Магнуса.

Примарх мастерски увернулся и ударил в нагрудник Великого Волка, отбросив того назад. Железный Шлем пошатнулся на скользкой поверхности. Магнус замахнулся для следующего удара, но Великий Волк сумел его опередить. Когда силовой кулак попал в цель, ощущения были такие, словно он влепил по груде костей.

Магнус отлетел, ударившись о край скалы. Врезавшись в гору, его тело замерцало, как гололит при недостаточной мощности. На лице примарха отразились неверие и боль.

Он уменьшился. Кошмарно уменьшился.

Железный Шлем свирепо расхохотался. Он вновь атаковал, используя массу тела для придания инерции. Магнус встал, чтобы встретить его, кулаки пылали колдовским огнем. Воины столкнулись с тошнотворным хрустом. Железный Шлем почувствовал, как раскаленным огнем рвануло его руку с болтером, но силовой кулак попал в цель, и демон-примарх пошатнулся.

Великий Волк зарычал, наслаждаясь боем. После столь долгой погони за призраками и насмешек привидений он наконец очутился в своей стихии. С каждым новым ударом измученных рук он чувствовал себя чуть более живым.