|
- Ага, иранский, - ржал Саша. - Да, настоящий иранский ариец, - согласился Фара. - Клянусь мамой, мы же с тобой арийские братья! - воскликнул Саша. - Ну да. Характер нордический. Голубоглазый, светловолосый. - И они заржали уже хором, радостно, как малые дети. Саша не забыл достать из бумажника и вручить привратнику сторублевку. Тот, взглянув на купюру, умудрился одновременно отдать честь и сделать книксен, что еще больше развеселило друзей. - Заходите, - напутствовал их швейцар. - Обязательно зайдем, - успокоил его Саша. - Я здесь жить буду! - с пьяной уверенностью добавил Фара. Уверенно покачиваясь, Саша направился к машине, на ходу доставая ключи. - Стой, стой! На машине не надо! - попытался образумить его Фара. - Я ее не брошу, - упрямо твердил Саша. - Она же железная, - увещевал Фара. - Стоит себе и стоит. Никто ее не украдет. Сейчас поймаем машину... Но Саша не хотел ничего слушать. Его несло. Ему хотелось куда-то ехать, мчаться, вперед, дальше, не разбирая дороги. И словно по волшебству вдруг прямо рядом с ними материализовалась белая лошадь. На самом-то деле никакого волшебства - две девчонки, рыженькая и беленькая, из уголка Дурова уже давно подрабатывали здесь экзотическим извозом. Себе на молочко или, скорее, пиво, лошадке - на овес и сено. Сегодня, правда, они что-то припозднились. - Фарик, не может быть! - прижимая щеку к теплой лошадиной морде, воскликнул Саша. - Это знак судьбы! Можно прокатиться? - Пятьдесят, - окинув его оценивающим взглядом, определила таксу рыженькая. - На, держи сто! - Саша достал купюру. - Что-то дороговато за такую клячу, - проворчал Фара. - Как его там, у Дон-Кихота? Типичный Росинант. - Фара похлопал коня по напряженной шее. - Я буду всадник без башни! - гордо ответил Саша, перехватывая поводья у рыженькой. - Ты будешь всадник Апокалипсиса! - торжественно и мрачно провозгласил Фара. Саша, не без труда вставив ногу в стремя, перевалился в седло и тронул поводья - "Росинант" лишь вяло переступил ногами. И только когда Саша дал ему каблуками под ребра, он вспомнил молодость и взял с места в карьер. Фара с гордостью проводил взглядом друга, вскоре скрывшегося в перспективе Неглинки. Спустя час Саша все еще не появлялся. Протрезвевший Фара сидел в "мерседесе", не зная, что предпринять. Уже в который раз к нему приставали девчонки, готовые, кажется, уже расплакаться: - Ну, где его носит? Фара, не глядя, сунул рыженькой очередную купюру: - На, иди пива купи. - Да не лезет уже ваше пиво! - недовольно пробурчала та, но от денежки, впрочем, не отказалась. Саша же был в это время уже далеко. И мыслями, и буквально. Выжав из коняги все, на что тот был способен, Белый за этот час добрался до самого Битцевского лесопарка. Для этого ему пришлось проскакать через Манежку мимо Кремля, пересечь Москву-реку по Большому Каменному мосту, добраться до Гагаринской площади, а там двигаться уже почти по прямой - по Профсоюзной, а потом - дворами до самого лесопарка. В Битце они перешли на медленный шаг. Весь хмель из Саши вылетел, зато невеселым мыслям в голове стало просторно. |
