— Горазд же ты врайть! — засмеялась девушка.

— Чистая правда!

— Слушай, ты хоть когда-нибудь бываешь серьезен?

— Только повествуя о выбитом глазе.

— Хочешь поцеловать меня?

— Сказать чистую правду?

Сандра кивнула.

— Как раз это и обдумываю.

— Я тоже хочу тебя поцеловать. Только… Хэнк…

— А? — шепнул Фрост, прижимаясь к ней плотнее и крепче обнимая узкие девичьи плечи.

— Ты говоришь искренне?

— Совершенно, — ответил Фрост, уповая на собственную правоту…

Ибо склоны были крутыми, а почва довольно рыхлой. Впереди, в тающих под солнечными лучами туманах, уже обрисовывались три горных вершины, меж которыми, как уверял Дик Лундиган, должен был обретаться город генерала Чена. Сам Лундиган устроился сзади, пулеметчиком, а Густав, которому выпала последняя стража, отсыпался и храпел вовсю, перекрывая надсадный рев мотора.

— Если город и впрямь существует, — сказал Фрост, — патрули Чена либо ходят в шапках-невидимках, либо устроили забастовку…

После полудня Фрост окончательно решил держаться грунтовой дороги до последней возможности. Проснувшийся Густав отыскал в джипе отвертку и прямо на ходу начал разбирать доставшийся им станковый пулемет. Систему, наконец-то сумели определить: 7,62-мм Мадсен-Сэттер, натовский образец, произведен в Дании, подвергался мелкому ремонту и незначительным переделкам.

Уже сгущались предвечерние сумерки, когда они разбили бивуак и всухомятку поужинали.

— Когда вернусь в Штаты, — сообщил Фрост Густаву, — первую же увиденную банку говяжьих консервов расстреляю из браунинга.

— Если вернешься, — поправил жующий Густав.

— Даже если увижу ее в руке полицейского, — добавил Фрост.

Он погрузил герберовский нож в тушенку, подцепил острием изрядный кусок и, вздохнув, отправил в рот. Хотелось поесть хороших фруктов и пропустить парочку настоящих коктейлей. Впрочем, подумал капитан, ругать говядину вряд ли справедливо. Надоела, это верно, а все же, через день-другой она закончится — и что потом?..

Он закурил.

Безымянные полковничьи сигареты были также на исходе.

Сандра хранила молчание целый день, хотя и проспала до самого утра в объятиях Фроста. Казалось, ночь любви сделала ее холоднее прежнего. Но здесь, на бивуаке, девушка опять уселась рядом с капитаном. По привычке, что ли? — подумал Фрост.

Наконец, он решился.

— О чем ты сейчас думаешь? Если вообще думаешь?

— Тебе нравятся размышляющие женщины?

Густав лениво потянулся и сказал:

— Пойду-ка, составлю компанию Лундигану, покуда он караулит. Сна что-то ни в одном глазу…

Громадный наемник поднялся и неторопливо зашагал прочь по тропинке.

— Теперь я еще и подрываю твой командирский авторитет, — прошептала Сандра.

— Что-о?

— Я приехала сюда, представляя благородную общественную организацию. Приехала помочь, выявить пути опиумной контрабанды, перекрыть их, сделать мир лучше и чище.