Джерри Эхерн. Битва за опиумОни называют меня наемником – 4
Глава первая
Он пристально изучал новенькие, за шестьдесят пять долларов купленные туфли. Чистый грабеж, подумал Фрост. Герберовский нож обошелся куда как дешевле, а пользоваться им доведется неизмеримо чаще, нежели этими шедеврами сапожного ремесла. Армейские ботинки, служившие капитану в “полевых” условиях, имели размер десять с половиной, но штатская обувь отчего-то числилась под двенадцатым, да еще и четвертой полноты. Входишь в магазин, угрюмо подумал Фрост, спрашиваешь: “А двенадцатого в четвертой не сыщется?” — и продавщицы хохочут. Верней, хихикают потихоньку; но мысленно помирают со смеху, это уж как пить дать. За долгие годы, впрочем, следовало бы отвыкнуть от смущения. Одарила природа громадными ступнями, наградила несуразными ножищами — ну и что? Бывают и побольше. Правда, не очень часто… Фрост пожал плечами и оглядел улицу. На тротуарах по-прежнему лежала влага, и Хэнк недовольно хмыкнул. Не успеешь добраться до следующего перекрестка, а весь великолепный шестидесятипятидолларовый лак пропитается водой, точно губка. И пятна останутся несмываемые… Проверено… Поправив черную повязку на левом глазу, Фрост вздохнул и двинулся вперед. Было еще довольно рано, однако по Бурбон-стрит уже сновали стайки туристов. Невзирая на прохладу и морось, двери клубов и кафе растворились нараспашку, и улыбчивые, развязные зазывалы напропалую приглашали прохожих заглянуть и задержаться. Один из них обратился к Фросту, но встретил равнодушный, ледяной взгляд. Осекся. Прервал бойкую, фразу где-то на середине. “Туфель моих новых перепугался, что ли?” — подумал Фрост. Он выбрался из квартала и вновь непроизвольно поглядел на блистательное лакированное приобретение. Слава Тебе, Господи, лак не желал заводить с водою излишне близкого знакомства и стойко отражал все ее ухаживания. Темных пятен пока не замечалось. Фрост повернул на Орлеанскую улицу, ведшую прямиком к переулку Пиратов, где у фонтана за церковью, прямо посреди Джексоновской площади, была назначена встреча. Капитан шагал быстро, спасаясь от холода и промозглой сырости, разгоняя кровь по венам и артериям, согревая озябшее тело. Деловая встреча. Не хуже любой иной. Одобрена Государственным Департаментом, подкреплена всеми возможными и вообразимыми документами — все предвидено, все обустроено. Какого же лешего, подумалось Фросту, назначать свидание под открытым небом в холодное, пасмурное утро? Даже на автомобиле не приедешь — запарковаться наверняка и безусловно будет негде… Молодой уличный музыкант, кларнетист с длинной, вьющейся светлой шевелюрой и висячими усами, стоял на углу. Рядом расположились девушка, бившая в бубен, и подросток, вооруженный тромбоном. Проходя мимо, Фрост приметил красовавшуюся на асфальте перевернутую шляпу. Кларнет завел старую добрую мелодию “Давай прогуляемся вместе”. Фрост запустил руку в прорезь непромокаемого плаща, служившую для доступа к пиджачному карману, ощупью отыскал полдоллара и бросил в шляпу музыкантам. Девушка встряхнула бубен с удвоенным рвением и метнула на капитана лукавый взгляд. Ответная улыбка Фроста была довольно рассеянной. Капитан заторопился дальше. Казалось, в переулке Пиратов звукам удалявшейся музыки надлежало бы понемногу стихать, но этого не замечалось. Обернувшись через правое плечо, Фрост удостоверился: все трое музыкантов медленно следовали за ним, держась на почтительном расстоянии. Миновав переулок и фасад старой католической церкви, Фрост увидал еще немало молодых уличных виртуозов, одарил еще кое-кого, чья игра не особенно резала слух, толкнул тяжелую створку высоких кованых ворот и объявился на Джексоновской площади. Всех поджидавших близ фонтана он признал сразу же. |
