– Сотня уже пробудилась?

Кари кивает:

– Я слышала, как они отправились в путь.

– Тогда давай дождемся их вместе.

Сотня – мощь хвитровской рати – скоро вернется и принесет с собой пищу. Корзины. Много корзин со свежей едой.

Сумасшедший на поле

– Убийца! Дядя убийца!

Пронзительный мальчишеский крик эхом разносится над Долиной Скорбей, долетая аж до самого края Змеиного Хребта.

От этого крика куры с шумом разлетаются в стороны, а конь Роскиль перестает жевать сено.

– Тихо, ты, малявка! – раздается рев в ответ. – Я никого не убивал, но ты будешь первым, если не заткнешься!

Йоран Вострый карабкается на горный хребет, но, заслышав новый крик, вздрагивает и чуть не валится обратно в долину.

– Ты убил отца!

Йоран поворачивает голову и смотрит в долину. Оттуда доносится жуткий рык:

– Я тебе башку снесу, Никлис! Из за тебя я пролил свое вино!

Можно подумать, что ревет тролль, хотя на самом деле это не так. Ну, почти. Это всего лишь дядя Стейн, брат матери Йорана, который в очередной раз затеял свару с Никлисом, братом Йорана.

Оба терпеть друг друга не могли, и так было всегда. С тех самых пор, как Стейн живой вернулся домой с осады крепости в Аксвалле, где воевал солдатом, в отличие от отца братьев, который остался там навсегда.

– Убийца! – снова кричит Никлис. – Это ты ударил его ножом в спину! И забрал его кошель!

Йоран смотрит, как дядя Стейн вышагивает по полю – грузный, широкоплечий, потный. В одной ручище он сжимает кувшин с вином из одуванчиков. В другой – топор.

Дядюшка Стейн. Вечный кошмар братьев.

– Никлис! – ревет Стейн. – Я ж тебя сейчас зарублю, ублюдок!

Йоран весь день пахал поле с братьями и теперь залез на горный хребет, чтобы передохнуть. Отсюда он высматривает Торкиля. Йоран хочет забраться как можно выше, чтобы первым увидеть, как его старший брат возвращается с Севера.

Как же им всем его не хватает! Торкиль держал Стейна в узде, сколько хватало терпения, а потом плюнул на все и отправился на поиски приключений.

Теперь некому остановить Стейна. Вдрызг пьяный и совсем свихнувшийся дядя шумно топает по полю, размахивая топором.

– Стой, маленький дьявол!

Когда Стейн напьется, ему всегда хочется кого нибудь убить. Тогда он режет кроликов, отрывает головы курам и бросает камни в птиц. А сейчас он, похоже, вознамерился прикончить сына своей сестры.

– Я тебя убью и здесь зарою, Никлис! – Стейн тычет топором в свежевспаханную землю. – Прямо здесь!

Внезапно он спотыкается об кочку и чуть не роняет свой кувшин.

– Ах ты, дьявол тебя за ногу!

Йоран видит, как Никлис остается стоять в центре поля. Брату некуда деться – он впряжен в плуг, к которому привязан единственной – и лучшей в Смоланде! – веревкой семьи Вострых. И тем не менее он храбро отвечает:

– Не выйдет, дядя! Пьяным псам несподручно махать топором!

– Закрой пасть! – рычит Стейн. – Я расщеплю тебя как колоду!

И тут над пашней раздается крик:

– Бросьте топор, дядя! Уймитесь!

Это Самуэль – старший брат Йорана. Он встает между Никлисом и Стейном. Самуэлю скоро восемнадцать, и он с легкостью управляется с плугом, но он еще слишком мал, чтобы управиться с дядей.

– Не смей разговаривать с убийцей отца! – кричит ему Никлис.

– Мы не можем этого знать наверняка, брат, – отвечает Самуэль.

Йоран как можно медленнее, чтобы его не заметили из долины, продолжает дальше карабкаться на хребет, все выше и выше, к самой Голове Короля.

Своего отца он не помнит, он был еще слишком мал, когда его и дядю призвали в солдаты.