В радиорубку вбежал улыбающийся Кейн.

– Мистер Маллинсон, корабль в наших руках! – воскликнул он. – Все орионцы, кроме двоих, лежат без сознания, да и те двое едва могут пошевелиться. Мы продолжаем поиски…

– Взгляни на передатчик, – прервал его Маллинсон. – Успели они послать сигнал тревоги или нет?

Кейн сразу же посерьезнел. Он подошел к пульту и внимательно изучил показания многочисленных приборов.

– Нет, сэр, – сказал наконец техник. – Передатчик даже не включен.

Лицо Маллинсона посветлело.

– Ну, и что мы теперь будем делать, командор? – спросил он.

– Для начала надо связать пленников, пока они не пришли в себя, – пробормотал Биррел и поморщился. – Черт, до чего болит нога. Винсон, помогите мне сесть в кресло… Спасибо. А вам, Маллинсон, я советую сходить в каюту командира и взглянуть на вахтенный журнал. Сомневаюсь, что там найдется что‑то ценное, но проверить не мешает.

Дипломат ушел с недовольным видом – ему не очень‑то понравилось, что Биррел стал распоряжаться на корабле. В двери он едва не столкнулся с возбужденным Гарстангом.

– Как дела, командор? – спросил тот.

Биррел со страдальческой улыбкой на лице чуть‑чуть приподнял правую руку, которая стала потихоньку его слушаться.

– Как видишь, жив, – сказал хрипло он. – Хотя я получил вполне достаточно, чтобы отправиться на тот свет. Джо, ради бога, помассируйте мне правый бок…

Гарстанг старательно стал разминать онемевшие мышцы командора, и через несколько минут тот очухался настолько, что смог самостоятельно встать.

– Вам еще повезло, сэр, – сказал Гарстанг. – У этих парней с Ориона шокеры были настроены на смертоносный уровень. Они не собирались шутить.

– Пойдем на воздух, Джо, – сказал Биррел, тяжело дыша. – Меня уже тошнит от этого корабля.

С помощью Гарстанга и Винсона он спустился на землю. Невдалеке лежал, как бесчувственное бревно, капитан скаута, и двое людей Маллинсона с шокерами в руках охраняли его, мужественно выпятив подбородки. Биррел оглядел темную поляну, залитую светом звезд, и подумал: «Опять обошлось. Снова я вышел сухим из воды. В такой переплет я не попадал давно – сначала Таунцер, затем Маллинсон, и вот теперь эти парни со скаута. Многовато приключений для главы официальной делегации Лиры, которому полагается все время проводить на банкетах с бокалом в руке…»

Биррел достал из кармана порто и включил его. После окончания разговора он еще раз глубоко вдохнул прохладный воздух, насыщенный запахами трав, и нехотя пошел назад к скауту.

Маллинсон встретил его около люка, попыхивая сигаретой.

– Ничего я не нашел интересного в бумагах капитана. Но сам он должен знать немало. Мы отвезем его в Нью‑Йорк и, когда придет в себя, допросим.

– Я поеду вместе с вами, – сказал Биррел. – Только что я отдал приказ своему заместителю готовиться ко взлету.

Маллинсон с проклятием выплюнул дымящуюся сигарету.

– Черт, вы не имеете права сделать это без разрешения Совета! С какой стати мы должны доверять Лире больше, чем Ориону? Да, я убедился, что вы ничего не знаете об агрессивных планах Фердиаса, но это не значит, что их нет.

– Плевать я хотел на ваш Совет! – не выдержав, взорвался Биррел. – Я не желаю, чтобы из‑за вашего ослиного упрямства Пятую поймали в ловушку. Что бы вы ни говорили, наши скауты взлетят через час, а крейсера – через два!

Маллинсон помрачнел.

– Я уже предупреждал вас, командор, если ваши корабли попытаются подняться с земли, то заговорят наши орудия.