Исследование обыкновенно производилось очень просто: приезжий Улисс брал записную книжку и начинал допрос.

– Скажите, пожалуйста, я слышал, что у вас здесь в значительном количестве хмель разводится?

Улисс развертывает при этом карту, на которой Россия разрисована разными красками, смотря по большей или меньшей производительности хмеля.

– Хмель-то! Позвольте вам, ваше сиятельство, доложить! Хмелю у нас в одном здешнем городе так довольно, так довольно, что, можно сказать, не одна тыща пудов сгниет его… потому сбыта ему у нас нет.

– Ну, так я и знал! Это изумительно! Изумительно, какие у нас странные сведения об отечестве! – горячится Улисс, – а что касается до сбыта, то об этом беспокоиться нечего; сбыт мы найдем.

– А какое бы, ваше сиятельство, здешним жителям удовольствие сделали!

– Сбыт мы найдем. Да. Ну, а как у вас обрабатывают хмель? прессуют?

– Это что же такое "прессуют"?

– Ну, да; вот в Англии, например, там хмель прессуют и в этом виде снабжают все рынки во всех частях света… Да-с, батюшка! вот это так страна! Во всех частях света – всё английский хмель! Да-с, это не то, что мы-с!

Антошка слушает и в такт качает головой.

– И ни боже мой! – говорит он. – у нас и заведениев этих нет! Помилуйте! примерно, ежели теперича мужик или хоша мещанин… ну, где же им этой самой прессовке обучиться!

– Ну, этого, батюшка, не говорите, потому что русский народ – талантливый народ.

– Это насчет того, чтобы перенять, что ли-с? Ваше сиятельство! помилуйте! да покажите хоть мне! Скажите: "Сделай, Антон Верельянов, вот эту самую машину… ну, то есть вот как!" с места, значит, не сойду, а уж дойду и представлю!

– То-то вот и есть. Тут только руку помощи нужно подать. Стало быть, вы думаете, что ежели устроить здесь хмелепрессовальное заведение…

– Самая это, ваше сиятельство, полезная вещь будет! А для простого народа, для черняди, легость какая – и боже ты мой! Потому что возьмем, к примеру, хоть этот самый хмель: сколько теперича его даром пропадает! Просто, с позволения сказать, в навоз валят! А тогда, значит, всякий, кто даже отроду хмелем не занимался, и тот его будет разводить. Потому, тут дело чистое: взял, собрал в мешок, представил в прессовальное заведение, получил денежки – и шабаш!

– Гм… а лен в ваших местах – тоже в большом количестве разводится?

Улисс развертывает другую карту, на которой Россия разрисована тоже разными красками, показывающими большее или меньшее развитие льняной промышленности. К*** покрыт краскою жидко, что означает слабое развитие.

– Лен-то! Да наше место, можно сказать, исстари… Позвольте вам, ваше сиятельство, доложить: что теперича хмель, что лен – всё, значит, едино, всё – первые по здешнему месту статьи-с! То есть, столько тут льну! столько льну!

– Ну, так я и знал! Наперед знал, что все эти предварительные сведения – всё пустяки! Однако хорошо мы знаем наше отечество… можно сказать! Посмотрите-ка, батюшка! вот эта карта! вот на ней положение нашей льняной промышленности представлено, и против вашего уезда значится: льняная промышленность – слабо.