Может быть, публикация о нем станет неплохим дополнением к статье Кори.
Отец кивнул:
– А пока постарайся не раздражать остальных лондонцев мужского пола.
Криста улыбнулась:
– Отец, я думаю, у моих статей больше сторонников, чем противников.
– Вполне возможно. Но на стороне твоих противников сила.
Конечно, отец был прав. Именно рабочие и бедняки хотели улучшить условия существования, а не те состоятельные фабриканты, которым пришлось бы за это заплатить.
Криста вышла из кабинета отца, испытывая легкую тревогу.
На Кристе была короткая накидка поверх дневного платья из шелка в черную и розовато-лиловую полоску, на Кори же было шелковое платье цвета морской волны с розовой тесьмой и розовая шелковая шляпка в тон.
– Это так увлекательно, – проговорила Кори, как всегда, полная неисчерпаемой энергии.
Цирк Леопольда был бродячим. Его труппа двигалась с севера на юго-запад через городки и деревни до Манчестера, потом – на юг по сельской местности до Бристоля и в итоге добралась до Лондона.
Криста и Кори прогуливались вокруг, пока не наступило время для послеобеденного представления. Они видели танцующих медведей в атласных юбочках красного цвета и таких же шляпах, очаровательных обезьянок, раскричавшихся тут же, как только они вскарабкались по столбам на стропила шатра, выступления акробатов, клоунов в яркой одежде и наездников, выполнявших сальто на спинах лошадей, мчавшихся галопом.
Приглядевшись ко всему повнимательнее, Криста обнаружила, что лошади в серых яблоках были старые и горбатые, а артисты цирка казались изнуренными людьми, у которых бывали времена и получше.
И все же для Лондона цирк был новинкой.
– Мне хотелось бы взять у хозяина цирка интервью, – объявила Кори, намереваясь написать заметку о цирке в газету. – Его зовут Найджел Леопольд. Пойдем посмотрим, не у себя ли он в вагончике.
Они направились к вагончику, Кори оглядывалась, запоминая все, что видела. У нее была поразительная память на детали, что и было одной из причин, почему она так преуспевала в своей работе.
– Мне очень понравились медведи, – заметила она на ходу. – Казалось, они улыбались весь свой танец.
Криста промолчала – она успела заметить, как дрессировщик подпихивал животным под губы толстую веревку.
Оглянувшись, она увидела группу артистов, возвращавшихся в вагончики, чтобы подготовиться к следующему выступлению. Один из дрессировщиков уводил пятерых серых лошадей.
– В этом представлении что-то не так, – заметила Криста. – Все кажется несколько… поношенным.
– Да, я тоже это заметила. Наверное, такие путешествия утомительны для людей и животных.
– Наверное.
Они с Кори протискивались сквозь толпу, валившую из главного шатра, и заметили, что перед одним из ярко раскрашенных вагончиков собирались люди. Криста заметила прутья клетки, ей стало интересно, что за животное внутри.
– Пойдем посмотрим, что там такое, – сказала Кори, увлекая подругу в сторону вагончика.
С высоты своего роста, даже стоя в задних рядах толпы, Криста увидела, что в клетке находится вовсе не животное. На табличке было написано: «Последний варвар», а под ней: «Осторожно! Если подойдете и с вами что-то случится, никто ответственности не несет».
– Это он! – почти вскрикнула Кори. – Давай подойдем поближе.
Это был точно он – тот, о ком говорил отец Кристы. Он стоял в клетке, и, за исключением набедренной повязки из шкуры животного, на нем не было одежды. Он тряс прутья, словно помешанный, подстрекаемый (Криста видела это) крепким человеком со шрамом во всю щеку, у которого в руках был длинный шест. |