– Нет. Чем могу быть полезен?

– Мне нужен баланс. – Слово «баланс» служило для этого поверенного сигналом, по которому он звонил восьми подставным лицам, а те должны были тайно покупать или продавать на бирже по поручению Горнта, чтобы нельзя было найти концов. Предполагалось, что все акции и все деньги будут проходить только через руки поверенного и ни подставные лица, ни брокеры не должны знать, для кого совершаются эти сделки.

– Баланс будет. Какого рода, Квиллан?

– Хочу играть на понижение. – Имелось в виду, что он продает акции, которыми не владеет, в расчете на то, что они будут дешеветь. Если акции на самом деле шли вниз, он получал разницу в цене до того момента, когда бумаги нужно было выкупить, – в Гонконге этот промежуток времени составлял максимум две недели. Конечно, если расчет оказывался неверен и акции шли вверх, приходилось выплачивать разницу.

– Какие акции и сколько?

– Сто тысяч «Хо-Пак»…

– Господи…

– …столько же после начала торгов завтра и еще двести тысяч в течение дня. Позже дам дальнейшие инструкции.

На другом конце провода повисло изумленное молчание.

– Вы сказали, «Хо-Пак»?

– Да.

– Завтра потребуется время, чтобы занять столько акций. Господи боже, Квиллан, четыреста тысяч?

– Пока ты этим занимаешься, возьми еще сотню. Чтобы было ровно полмиллиона.

– Но… но «Хо-Пак» – «голубая фишка». Голубее не бывает. Они годами не снижались.

– Да.

– Ты что-нибудь слышал?

– Ходят слухи, – серьезно произнес Горнт, а про себя усмехнулся. – Как насчет ланча пораньше, поедим в клубе?

– Хорошо, буду.

Горнт положил трубку, потом набрал еще один частный номер.

– Да?

– Это я, – осторожно проговорил Горнт. – Ты один?

– Да. И?

– На встрече янки предложил рейд.

– Айийя! И?

– И Пол тоже за. – Преувеличение далось без труда. – Абсолютная тайна, конечно. Я только что с ним разговаривал.

– Тогда я тоже за. При условии, что получаю контроль над судами «Струанз», управление их собственностью в Гонконге и сорок процентов их земельной собственности в Таиланде и Сингапуре.

– Ты шутишь!

– Чтобы уничтожить их, не стоит мелочиться. Так ведь, старина?

До Горнта донесся издевательский аристократический смешок. За это он терпеть не мог Джейсона Пламма.

– Ты же любишь его не больше, чем я, – поддел Горнт.

– Ах, но ведь я буду тебе нужен – я и мои особые друзья. Даже с Полом – займет он выжидательную позицию или нет – без меня и моих связей у вас с этим янки ничего не получится.

– А зачем еще я говорю с тобой?

– Послушай, я ведь не прошу кусок от пирога этого американца.

– А это тут при чем? – Горнт старался говорить спокойно.

– Я тебя знаю. О да. Я тебя знаю, старина.

– И сейчас знаешь?

– Да. Ты не станешь довольствоваться тем, что просто уничтожишь нашего «друга», ты захочешь весь пирог.

– И сейчас захочу?

– Да. Ты слишком долго хотел сделать заявку на американском рынке.