– Мне хотелось, чтобы моим отцом были вы. Я вас люблю.

Аллегрето почувствовал, как внутри у него что-то дрогнуло. Он словно увидел круговорот ненависти, заговоров, бесконечных страхов. Увидел, как сам стал орудием в руках Джино и потом точно так же поступил с Маттео.

– Франко не возражает, если я делаю ошибки, – сказал мальчик, будто споря с кем-то. – Он говорит, его это не волнует, потому что я его сын.

Аллегрето молчал, уставившись в темноту.

– Я не хочу любить его, – беспомощно прошептал Маттео. – Но англичанин собирается его убить.

– Англичанин?

– Синьор Раймон. Однажды ночью я гулял с Нимом и случайно услышал, как он с кем-то разговаривал. Очень тихо, но я слышал имя отца. И они не хотели, чтобы их видели.

– С кем он разговаривал? На каком языке?

– Я не смог рассмотреть. Они были надо мной, на крепостном валу. Они говорили по-французски. Я узнал англичанина по его выговору.

– Что ты еще слышал?

– Только имя Франко и разговор о деньгах. Второй говорил про золото.

– Когда?

– Ночей десять назад.

– Ты сказал об этом Дарио?

– Нет. Меня не волнует, если они убьют Франко. Он – Риата. – Голос у мальчика снова дрогнул. – Но я подумал, что надо сказать вам.

Неожиданно закончив исследование драпировки помоста для зрителей, Ним сделал прыжок, замер и громко залаял. На дорожке, ведущей к полю, замелькал свет факелов, появились люди. Ним с рычанием кинулся вперед, остановившись между Аллегрето с Маттео и незваными гостями. Потом вдруг приветственно завилял хвостом.

Мимо него, хромая, прошел Франко, за ним следовали еще человек пять.

– Маттео, оставь его, – сказал Франко.

Аллегрето легонько подтолкнул мальчика:

– Иди.

Тот сопротивлялся, ухватившись за его руку. Ним перестал обнюхивать ноги Франко и радостно бросился к мальчику.

– Забери его с собой, Маттео. Почитай отца своего, – насмешливо произнес Аллегрето и снова подтолкнул его.

Маттео схватил Нима за ошейник, но продолжал стоять. Аллегрето кивнул Франко.

– Желаю тебе приятного вечера. – Он перепрыгнул через ограждение и ушел в темноту.

Он не мог попасть в цитадель снаружи, но внутри знал каждый закоулок. Франко оставил следы своего пребывания только в покоях Лигурио: заменил изображения женщин, играющих в шахматы и собирающих цветы, на сцены охоты и турниров.

Прикрыв рукой свечу, Аллегрето шел по темным комнатам на верхнем этаже главной башни. Алхимические приборы давно исчезли, но библиотека осталась нетронутой. Он вспомнил принца и мальчика, жадно внимающего ласковым словам и рассказам о том, чего никогда не знал. Они говорили о науке, истории, политике. Даже спорили иногда, чего Аллегрето никогда бы не позволил себе с Джино.

Здесь, среди книг Лигурио он пытался осмыслить происходящее. Он не понимал Франко Пьетро. Минул год, Франко должен был что-то предпринять, вернуть себе Монтеверде и навсегда избавиться от Навона. Это нападение на англичанина – слишком неумелая попытка, бессмысленная и совершенно не похожая на Франко. Маттео думал, что Раймон де Клер взял деньги за убийство его отца. Но могло быть и наоборот: англичанин договорился сделать что-нибудь для Риаты. Тогда зачем кто-то с эмблемой Риаты напал на английскую свинью, но оставил в живых? Или это попытка Франко свалить все на Аллегрето, чтобы его снова арестовали? К чему эта жалкая игра со свидетелем?

Он долго смотрел на карту Монтеверде. Ни голоса из прошлого. Ни готового ответа. Наконец, задув свечу и подождав, чтобы глаза привыкли к темноте, он выскользнул из библиотеки.

В купальне слабый лунный свет падал сквозь узкое застекленное окно на наяду, которая распростерла мраморные руки, как бы предлагая воду из своих уст.