Кло окинула взглядом комнату: похоже, в доме не делали ремонта уже лет пятьдесят.

— Здесь жить нельзя, — сказал Тэд. — Мы можем позволить себе заплатить за ремонт ванной и кухни одновременно, а остальное сделаем сами.

Кло колебалась. Ей не нравилось, что Тэду придется отдать все свои сбережения на этот дом.

— Но я в самом деле могу подождать. Мы будем откладывать деньги...

— Кло, что тебя так беспокоит? Я хочу сделать весь ремонт сразу. Мне не нравится жить в доме, где туда-сюда будут сновать рабочие-ремонтники. — Тэд подошел к Кло и обнял ее. Он дыханием ласкал место за ее ухом, зная, что это всегда помогает ей расслабиться. Так было и сейчас — Кло успокоилась и сдалась.

— Мне не хочется, чтобы ты потратил на ремонт все свои деньги.

— Это не мои деньги, это наши деньги. — Его губы опускались вниз по ее шее, и Кло почувствовала, как у нее внутри закипает жар.

— Тэд, погоди!

— Зачем? — Кло чувствовала, что он улыбается. — Мы совершенно одни в нашем доме в первый раз. Тебе не кажется, что мы должны это отпраздновать?

— По-моему, мы празднуем ужасно много со дня нашей свадьбы. — Она тоже теперь улыбалась. Они так же страстно и порывисто занимались любовью, как и в первый день. В его руках она была совершенно другой женщиной, незнакомой даже ей самой, такой страстной и любвеобильной. Каждый день был просто ожиданием вечера, того момента, когда он вернется домой. Кло чувствовала себя всего лишь половинкой, и, только когда он входил в дом и обнимал ее, она становилась собой.

— Ну так у нас много поводов для праздников, — прошептал он ей прямо в ухо. — Завтра твой последний день работы в церкви. Потом ты можешь заниматься домом, сколько твоей душе угодно и когда захочешь.

— Параллельно работая над проектом школы.

— Да чего угодно! Ты же знаешь, что тебе вообще не обязательно работать. Если ты захочешь остаться дома с детьми, я смогу обеспечивать семью.

Дети — вот еще одна тревожная мысль. Но она только что вспомнила еще кое о чем.

— Знаешь, мы не можем сегодня ничего «праздновать», сегодня и еще несколько дней. Я обнаружила, что не беременна.

Его руки замерли, потом опустились.

— Хорошо. Тогда дай мне знать, когда...

— Ладно, — поспешно прервала его Кло. Внезапно она почувствовала легкий озноб. Почему ей так хочется, чтобы ее ласкали и любили даже тогда, когда они не могут заниматься любовью? Но он ведь женился не из-за любви к тебе, а из-за твоего тела, жестко напомнила она самой себе. В последнее время он казался сдержанным, далеким. Кло чувствовала, что он принадлежал ей целиком только в постели. А в постель они стремились всякий раз, когда оставались вместе, это надо было признать.

Тэд отступил на шаг назад и критическим взглядом оглядел кухню.

— Давай поговорим, как будем переделывать кухню. — Он начал описывать, где лучше всего поставить шкафы, а где сделать место для работы, но Кло почувствовала, что у нее пропал энтузиазм.

— Ты реши, как будет лучше, а я уверена, что мне понравится.

Тэд пошел с ней в церковь, как и было заведено у них по воскресеньям с того самого дня, когда Кло впервые привела его туда. На улице был жаркий летний день, и в церкви было душно, так что к концу службы женщины стали обмахиваться молитвенниками и буклетами, как веерами, а рубашки на мужчинах стали мокрыми от пота.

Кло встала со скамьи и пошла вслед за Тэдом. Неожиданно у нее так сильно закружилась голова, что ей пришлось схватиться за перила скамьи, чтобы не упасть. Все кругом завертелось перед глазами, и Тэд взял ее за локоть.

— Что с тобой?

— У меня немного кружится голова, — сказала Кло.